Тайна закрытого доклада.

[carabaas]

 

Мы быстро забываем старое, и сейчас уже кажется странным, что люди рыдали от горя, узнав о смерти Сталина. До сих пор чудом кажется и то, что XX съезд не восстал против своего нового лидера Хрущева, услышав из его уст правду о сталинских злодеяниях.

«Хочу попробовать разобраться в своем отношении к Сталину в период между его смертью и XX съездом, — писал Константин Симонов. — Сложность моего душевного состояния в те годы заключалась в том, что в общем-то я вырос и воспитался при Сталине. При нем стал писателем, вступил в кандидаты партии... при нем получил шесть Сталинских премий. При нем были процессы, в кото рых мне было далеко не все понятно. При нем была Испания...
Халхин-Гол, Великая Отечественная война, на которой я видел много страшного, много неправильного, но которую мы выиграли. При нем мы не согнули головы перед обожравшейся во время войны Америкой в те годы, когда у нас над головой висела их атомная бомба... Того, что было узнано сразу после смерти Сталина... оказалось недостаточно, чтобы увидеть его в новом свете.

Прошло сорок лет после XX съезда КПСС, последний день которого круто изменил жизнь нашей страны. Но до сих пор не утихают споры историков вокруг доклада Н.С.Хрущева на закрытом заседании. Одни ставят его в заслугу Никите Сергеевичу. Другие вменяют ему в вину — своим докладом он нанес по коммунистической системе чудовищной силы удар. Говорят и о его «невиданном вероломстве», будто доклад буквально за несколько дней до оглашения втайне от членов Президиума ЦК был коренным образом переработан и оглашен вопреки прежней договоренности с соратниками. А собственно, на основании чего был составлен доклад? Кто его автор (авторы)?

Каков его правовой и политический статус? Что отражал этот документ — настроения в обществе, верхушечную борьбу или авантюристический характер самого Хрущева? Осудил ли съезд культ личности?

В учебниках по истории КПСС и прочей общественно-политической литературе 50- 80-х годов прочно утвердилось мнение о том, что XX съезд КПСС осудил культ личности Сталина, разоблачил его злоупотребления и перевел страну на рельсы цивилизованного развития. Но документы отнюдь не подтверждают того, что решения XX съезда — плод коллективного разума партии. Мнение многомиллионной партийной массы как раз меньше всего интересовало кремлевскую верхушку.

Главным документом любого съезда по праву считается стенографический отчет. Это два объемистых тома 1100 машинописных страниц. Четко обозначена повестка дня. Четыре вопроса: отчетный доклад ЦK, докладчик Н.С. Хрущев; отчетный доклад Ревизионной комиссии, докладчик П. Г. Москатов, директивы съезда по шестому пятилетнему плану, докладчик НА.Булганин; выборы центральных органов. Вот и все. Никаких вопросов о культе личности в повестке дня XX съезда не было. Более того. В течение десяти дней работы съезда никто из 126 ораторов не только не разоблачал Сталина, но даже и имени его не вспомнил! Невероятно, но факт: в стенограм-
ме съезда, который вошел в историю как съезда осудивший злоупотребления Сталина, нет ни единого упоминания его имени. И в последний день 25 февраля 1956 года, никаких разоблачений. Оглашаются итоги голосования по выборам в центральные органы партии. Все, повестка дня исчерпана, съезд завершил свою работу.

Но что зто за странное постановление «по докладу Н.С.Хрущева о культе личности и его последствиях»? О чьем культе? Что же это за доклад такой?

Если верить архивным источникам, то поначалу задуманная Хрущевым акция по развенчанию покойного Сталина ограничивалась рамками судеб нескольких десятков репрессированных делегатов XVII съезда ВКЛ(б). Но когда об этом намерении Хрущева пошли слухи, к нему двинулись сотни ходатаев. Хрущев охотно принимал их, выслушивал хватающие за душу истории, и круг намеченных к пересмотру дед расширялся.

В последний день 1955 года Хрущев проводит через Президиум ЦК КПСС решение об образовании специальной комиссии по изучению материалов о массовых репрессиях не только среди членов и кандидатов В члены ЦК ВКЛ(6), избранного XVII съездом, но и среди других советских граждан, в основном тех, за кого хлопотали оставшиеся в живых родственники. Расширены были и временные рамки: с 1935 по 1940 год.

Возглавить комиссию Хрущев поручил секретарю ЦК П.Н.Поспелову. В ее состав вошли секретарь ЦК А. Б. Аристов, председатель ВЦСПС Н.М.Шверник и заместитель председателя КПК при ЦК КПСС П.Т.Комаров.

Как рассказывал автору один из членов рабочей группы комиссии, первоначально П.Н. Поспелов определял ее задачи следующим образом: сбалансировать положительные и отрицательные стороны в отношении Сталина.

Огласить справку должен был Поспелов. Она замышлялась не как разгромный доклад, не как прокурорское расследование, а как сдержанная объективная информация. Так тика была разумная, взвешенная: критику культа личности Сталина начать с мелочей, растягивая по времени и подавая ее малыми дозами. Исходили из того, что ни партия, ни страна не были подготовлены к восприятию прямых обвинений в адрес Сталина. Не говоря уж о компартиях зарубежных стран.

В начале февраля 1956 года, за несколько дней до открытия XX съезда, комиссия Поспелова представила Хрущеву результаты своей работы. Прочитав справку, Хрущев, как рассказывают, никак не отреагировал: не одобрил и не отклонил.

На второй день работы съезда к секретарю ЦК Д.Т.Шепилову - тому самому, спустя год «примкнувшему» — неслышно подошел помощник Хрущева Шуйский и что-то прошептал на ухо. Дмитрий Трофимович тотчас же поднялся и в сопровождении Шуйского направился в комнату отдыха членов Президиума.

Два дня после этого Шепилов на заседаниях съезда не появлялся. Подолгу отсутствовал и Хрущев.

Не много ли исключений?

Доклад Н.С.Хрущева «О культе личности и его последствиях» был заслушан делегатами XX съезда на закрытом утреннем заседаний 25 февраля 1956 года. «Свои» приглашенные и делегации зарубежных компартий не присутствовали.

Исключений из правил проведения такою рода мероприятий было много

Во-первых, заседание не стенографировалось.

Во-вторых, после окончания доклада прений не открывали.

В-третьих, но предложению председательствовавшего на заседании Н.А.Булганина съезд, опять же без обсуждения, единогласно принял постановление «О культе личности и его последствиях».

Случай небывалый даже для большевистской партии. Более чем странно, если учесть, что куда более мелкие, второстепенные и даже третьестепенные вопросы обсуждались часами, а то и сутками. То, что услышали делегаты, приводило в шок, некоторым, как свидетельствуют очевидцы, становилось дурно и они теряли сознание. И пожалуйста: «прения открывать нецелесообразно».

Загадка. А вообще-то в процедуре подготовки, оглашения доклада, принятии одобряющего (единогласно!) постановления таких загадок и недомолвок тьма? тьмущая. Не меньше и нестыковок.

Вот одна из них — невесть откуда взявшееся закрытое заседание.

В примечаниях к опубликованному в 1989 году секретному докладу Хрущева сказано: предложение о проведении закрытого заседания и выступлении на нем Хрущева с докладом о культе личности было выдвинуто Президиумом ЦК КПСС 13 февраля 1956 года. Получается, Президиум ЦК уже до 13 февраля имел текст доклада, ознакомился с ним, одобрил и поручил Хрущеву огласить его на закрытом заседании.

Это совсем не стыкуется с заявлением самого Хрущева, сделанным во время беседы с руководством италья некой компартии летом 1956 года.

— Мы считали, — сказал он, — что доклад не будет опубликован, в противном случае мы бы построили его иначе. Более того, решение поставить этот вопрос было принято не при подготовке к съезду, а в ходе его. Поэтому мы были лишены возможности посоветоваться с братскими партиями...

И далее:

— В ходе XX съезда было проведено не колько бурных заседаний Президиума ЦK. Отдельные члены Президиума считали, что не следует поднимать вопрос о культе личности, так как это создаст трудности внутри страны и в рабочем движении. Как видите, мы учитывали это, по также стояли перед необходимостью ответить на вопрос, кто же виноват в том, что погибли многие лучшие коммунисты. Не ответить на него — значило показать, что нынешний ЦК КПСС покрывает виновников, соглашается с ними, боится сказать правду...

К сожалению живых участников тех событий, во всяком случае среди членов Президиума ЦК, уже не осталось. Но некоторые успели кое-что рассказать. Феликсу Чуеву, например, удалось разговорить даже великого молчальника Лазаря Кагановича.

По его словам, комиссия Поспелова, созданная в связи с потоком заявлений от осужденных по политическим статьям, с задачей справилась и подготовила хорошую справку. Ее обсудили на Президиуме к решили: после съезда созвать пленум ЦК и на нем заслушать доклад Поспелова, После чего сделать политические выводы.

Оценить все, что было. Хрущев тоже был за такое решение. И вдруг, когда съезд практически закончился, уже были оглашены итоги выборов центральных органов партии, объявили перерыв, в кулуарную комнату съезда, где собирались члены Президиума во время перерывов, входит Хрущев. Присутствующим раздали брошюрки в красных переплетах. Показывая на них, Хрущев сказал «Надо выступить на съезде».

— Мы говорим,— вспоминал Каганович, — что условились обсудить этот вопрос на отдельном пленуме ЦK, после съезда, в спокойной обстановке. Съезд ведь уже кончился. Мы выступили с речами едиными, мирно, без раскола. «Надо сейчас!» — настаивал Хрущев.

Члены Президиума ЦК не успели толком просмотреть те красные брошюрки. Времени-то было всего пятнадцать минут. Xpyщeв тopoпил: быстрее, съезд ждет.

— Он потом написал, — продолжал Каганович, — что ему предложил Президиум выступить с докладом. Это он врет. Он сам сказал: «Я сделаю доклад».

Свидетельствует Д.Т. Шепилов: - Никакого согласования с членами Президиума ЦК не было, не говоря уже о решении. Просто в кулуарах, в комнате отдыха Президиума съезда, Хрущев сказал: «Мы не раз говорили об этом, и вот время пришло доложить коммунистам правду».

Автора!

Дмитрия Трофимовича Шепилова, как помнят читатели, мы оставили в комнате отдыха, куда он был препровожден Шуйским. За столом сидел Хрущев.

— Мне нужна твоя помощь. — произнес Никита Сергеевич, обращаясь к вошедшему.

Шепилов выжидающе взглянул на Хрущева.

— Надо срочно подготовить один докладец,- многозначительно сказал Хрущев, — поможешь?

— Разумеется.

— Тогда пошли, сделаем это без промедления.

И они в кабинете Хрущева практически неотлучно провел и два дня. По версии Шепилова, только спать уходили. 25 февраля, когда все было написано и отпечатано, вернулись на съезд. Тогда и был озвучен потрясший всех доклад.

Впрочем, существует еще несколько версий по поводу его авторства. Одна из них — доклад произнесен Хрущевым экспромтом. Как известно, Никита Сергеевич за словом и карман не лез, был большим мастером импровизации и мог говорить часами.

В пользу этой версии говорит и то, что текст доклада, предназначенный для партийных организаций, подвергся значительной редакторской и стилистической правке, задним числом были даны ссылки на произведения Маркса, Энгельса, Ленина и на другие цитируемые источники, уточнены даты принятия отдельных документов. А это, несомненно, свидетельствует об экспромтном характере доклада. Сторонники этой версии, восхищаясь поступком Хрущева, отдают дань и его хитроумию — усыпил бдительность соратников, произнёс доклад «из головы».

Однако новейшие архивные изыскания и свидетельства присутствовавших на закрытом заседании лиц версию не подтверждают.

Секретарь ЦК КПСС и председатель КГБ СССР А.Н.Шелепин рассказывал историку Н .А. Барсукову:

— Известно, что была драка до съезда: делать доклад, не делать. Может быть, доклад был подготовлен раньше, а на съезде только решен вопрос об его оглашении — этого мы не знаем... Почему я уверен, что доклад готовился заранее? Потому что помогал в его подготовке Серов. Хрущев ему многим обязан, держал его до декабря 1958 годa. Серов был заместителем Берии, а до этого был при Хрущеве на Украине. На совести Серова тысячи и тысячи загубленных людей. Он был непосредственным участником репрессивного выселения чеченцев, карачаевцев, ингушей, крымских татар и других. Оклеветал генерала Телегина, и не его одного. Он один из инициаторов создания спецтюрем для политических заключенных, имел в руках большую власть.

Серов в 1956 году был председателем КГБ. Кто, кроме него, мог предоставить Хрущеву и комиссии Поспелова материалы?

После съезда

5 марта 1956 года Президиум ЦК КПСС принял постановление о порядке ознакомления с докладом Хрушева «О культе личности и его последствиях». Публикация в открытой печати не предусматривалась, но несколько миллионов коммунистов на закрытых собраниях были ознакомлены с этим документом.

Представители итальянской компартии, шокированные докладом не меньше, если не больше отечественных коммунистов, поинтересовались у Хрущева, какую реакцию вызвал закрытый доклад внутри страны. Он ответил им:

— В Советском Союзе содержание доклада сразу все поняли правильно. Не поняли только единицы, о чем говорит то, что из партии по этому поводу исключено пять-семь человек....

В Тбилиси в день годовщины Сталина к его памятнику сначала приходили дети, потом появились студенты, потом тысячные толпы. Нашлись ораторы, выступавшие против партии и правительства. Из толпы выкрикивали лозунги: «Реабилитировать Сталина и Берию», «Долой Хрущева, Микояна и Булганина», «Сформировать правительство Молотова». Из Москвы пришло указание об охране зданий ЦК, почты и телеграфа. Коменданту был дан приказ установить порядок в городе, потребовать, чтобы толпа разошлась. А там уже образовалось две груп-пы, одна из которых направилась к почтамту, где были войска. Толпой ворвались на первый этаж, стали пробиваться на второй, сделав несколько выстрелов в солдат. Один из солдат самовольно дал очередь из автомата, толпа разбежалась. Окруженные броневиками остатки толпы около памятника Сталину пытались прорваться, в результате несколько человек было убито...

Такие вот откровения, правда, перед «иностранными товарищами».

P. S. На октябрьском (1964 г.) пленуме ЦК.КПСС, снимавшем Н.С.Хрущева, прения по докладу М.С.Суслова решили не открывать. Такая вот заколдованность...

КОММЕНТАРИЙ бывшего первого секретаря ЦК ВЛКСМ и председателя КГБ СССР В. Е. СЕМИЧАСТНОГО, который в качестве гостя присутствовал на XX съезде, а после избрания кандидатом в члены ЦК КПСС был и на его закрытом заседании.

— Владимир Ефимович, скажите, пожалуйста, делегаты подозревали, что готовится что-то подобное докладу Хрущева?

— Конечно, нет. О том, что речь пойдет о культе личности Сталина, знали только члены Президиума ЦК и те, кто был непосредственно задействован в подготовке доклада.

Насколько мне известно, главную работу проделал Поспелов, ну а была ли это справка или один из вариантов доклада, точно не могу сказать. Участвовал ли в подготовке доклада Шепилов? Этого исключить нельзя: над выступлениям:. Хрущева обычно работало очень много людей, ведь он часто говорил экспромтом, перескакивал с одной мысли на другую.

— Хрущев читал доклад точно по тексту или были отступления?

— Он почти не отвлекался. Может быть, только когда цитировал документы, письмо Кедрова, его воспоминания, давал какие-то свои оценки. Но реплики и добавления были краткими, что для Хрущева не показательно.

— Были проявления негодования, недовольства либо поддержки?

— Вначале стояла мертвая тишина, слышно было, как муха пролетит. Рассказ о том, что творили. Сталин и его окружение, вызвал в зале шум. Но это были не возражения, а, скорее, естественная человеческая реакция. В конце доклада раздались аплодисменты, но не скажу, что бурные. А в общем-то было не до аплодисментов.

— Действительно ли, что некоторым делегатам съезда становилось дурно к они теряли сознание?

— Чтобы на кого-то так подействовал доклад — такого, по-моему, не было. Правда, сидел я в десятом ряду и слушал, затаив дыхание.

— В кулуарах обсуждали доклад?

— Конечно, обсуждали. Но времени для этого было уж очень не мною: вышли, чуть-чуть пообщались, оделись, затем в гостиницу и на самолет или на поезд. И у нас в ЦК ВЛКСМ доклад вызвал большую дискуссию, но особых возражений, протестов не было. Вот в Грузии — это да. Когда туда прибыл один из китайских лидеров — Джу Дэ, тбилисцы даже к нему обратились с петицией. Но обошлось без беспорядков. О стрельбе в Тбилиси в годовщину смерти Сталина и о том, что были убитые и раненые, я не слышал.

— Как вы относитесь к версии об участии Серова в подготовке текста доклада?

— Я еще раз хочу отметить: трудно сказать, был ли это доклад или справка. Но без Серова здесь не могли обойтись.

Все, что было связано с репрессиями, резолюциями о расстрелах, о высшей мере, о тройках, конечно, хранилось в архивах КГБ. И если Серов не готовил справку, то материал уж точно он давал. Когда я после него работал председателем КГБ, я ведь тоже много раз давал материалы и в КПК, и в различные комиссии ЦК.

— В свое время вы вспоминали, что когда пришли в КГБ, то многие документы уже были подчищены, исправлены, чтобы скрыть участие отдельных лиц в репрессиях...

— Это было сделано настолько квалифицированно и умно, что явных подчисток и исправлений вы не найдете. Могло быть, что исчезали целые материалы, листы, дела... А если была подчистка или подмена, то установить это было трудно. В ЧК так грубо не работают.

Тем не менее на документах, которые хранились в архиве КГБ, до странного мало было подписей Хрущева. Особенно там, где дело касалось репрессий. Он же был членом Политбюро, секретарем МК и, естественно, не мог быть в стороне от того, что всех его помощников, всех секретарей, которые с ним работали, арестовали и репрессировали. Как он мог быть к этому непричастен?..

— Как вы можете оценить доклад Хрущева сейчас, спустя сорок лет?

— Я считал и считаю, что этот доклад абсолютно правильный, Партия сделала большое дело, что разоблачила культ личности. А потом под этим знаменем началась работа но наведению элементарного порядка в партии и государстве. Хотя и не в полной мере, но права и честь советских людей были восстановлены.

Потом, правда, Хрущев сам многое испортил. Договорился до тою, что Сталин якобы управлял войной по глобусу, и до прочих несуразиц. Известно, какой Хрущев был импровизатор. Это его и погубило.

Публикацию подготовил Алексей БОГОМОЛОВ