Последний полет "Геркулеса"
Apr. 2nd, 2011 06:32 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
carabaasЭта катастрофа содержит все основные атрибуты классического политического детектива: невыясненность обстоятельств гибели Зия-уль-Хака, проволочку с расследованием, явное стремление поскорее закрыть дело и замести следы.
Обратимся к фактам, восстановив детали последнего полета президентского С-130 «Геркулес», позывные «Пак-один».
Хроника катастрофы
17 августа 1988 г. 8 час. 21 мин. Тяжелый четырехвинтовой «Геркулес», входящий в состав 35-го авиатранспортного крыла пакистанских ВВС, словно нехотя, отрывается от взлетной полосы авиабазы Чаклала неподалеку от Исламабада. На борту в специально встроенном комфортабельном отсеке Мухаммед Зия-уль-Хак, президент, он же начальник штаба армии, пять дней назад отметивший свое 64-летие. Вместе с президентом — цвет вооруженных сил: генерал Ахтар Рехман — «серый кардинал», председатель комитета начальников штабов, еще недавно руководивший всемогущественной Межведомственной разведкой страны (ИСИ) с ее 100 тысячами сотрудников и агентов (Зия доверял Рехману — через ИСИ широким потоком лилась помощь моджахедам. Правда, все больше оружия появлялось на базарах Северо-Западной пограничной провинции, включая пресловутые «секретные» зенитные ракеты «Стингер». Примечательно, что одна из первых версий причин катастрофы «Геркулеса» подразумевала использование именно этого оружия); генерал-лейтенант Мухаммед Афзал — неофициальный преемник и личный друг Зия, начальник управления генштаба; заместитель Зия на посту начальника штаба армии генерал Мирза Аслам Бег — спокойный, уравновешенный человек с репутацией далекого от политики профессионала; еще более двух десятков лиц в военной форме и с разным количеством больших и малых звезд на погонах.
9.17. «Геркулес» приземляется на аэродроме Бахавалпур, примерно в 550 км к юго-востоку от Исламабада. «Полет без происшествий» — будет лаконично отмечено в докладе комиссии по расследованию катастрофы.
9.31. Президентский кортеж направляется на полигон Хейпур Тамевали. Цель — наблюдение за демонстрационными испытаниями танка М-1 «Абрамс», который предполагается закупить за океаном.
10.30—12.00. Зия и его окружение присутствуют на стрельбах танка М-1, которые заканчиваются крайне неудачно. Разрекламированный, стоимостью 2,5 млн. долларов танк, которому пакистанские стратеги отводили основную ударную роль в «марше на Дели» в случае очередной войны с Индией, не поразил ни единой мишени. На стрельбах присутствовали посол США Арнольд Раффел и бригадный генерал Герберт Вассом, возглавлявший миссию США по оказанию военной помощи Пакистану!
12.30—14.30. Обед в честь гостей в расположении недавно сформированного танкового корпуса генерал-майора Махмуда Дуррани. Зия, по свидетельству очевидцев, в прекрасном, несмотря на неудачные стрельбы, расположении духа, отказывается остаться в Бахавалпуре еще на некоторое время и предлагает послу Раффелу и генералу Вассому обсудить возникшие проблемы на борту его «Геркулеса» на обратном пути в Исламабад.
15.30. Зия-уль-Хак прибывает на аэродром Бахавалпур. Его заместитель М. А. Бег докладывает президенту, что сделает остановку по пути в Исламабад, чтобы провести служебное совещание, а полетит на своем небольшом реактивном самолете.
15.35. Обратившись лицом к Мекке, президент совершает намаз (молитву) на взлетном поле и поднимается вместе со своими гостями на борт «Геркулеса».
15.42. Завершив облет территории базы, самолет «Чессна» службы безопасности докладывает руководителю полетов на земле, что опасности обстрела президентского «Геркулеса» террористами нет.
15.45. Разрешение на взлет получено. В районе аэродрома ясно, температура воздуха +37° С, легкий юго-восточный ветер, видимость —8 км.
15.46. «Геркулес» взлетает и начинает набор высоты.
15.47. «Геркулес» ложится на курс 26: северо-восток. 15.47. Самолет М. А. Бега начинает взлет.
15.47. Первый пилот «Геркулеса» подполковник Машхуд Хасан докладывает по радио расчетное время прибытия в Исламабад - 16.55.
— Диспетчер аэродрома Бахавалпур запрашивает «Пак-один» о местонахождении. Взлетевший ранее дублер, «Пак-379», одновременно просит уточнить данные о времени прибытия. Ответ Машхуда Хасана: «Я — «Пак-один», оставайтесь на связи...»
— Потеря связи с «Пак-один». Руководитель полетов в Бахавалпуре безуспешно пытается восстановить контакт с «Пак-один» через самолет М. А. Бега.
— По оставшемуся . неподтвержденным свидетельству одного из сотрудников диспетчерской вышки, в эфире слышен голос второго пилота: «Что ты делаешь, Машхуд?»
15.48. «Геркулес» на небольшой высоте пролетает над рекой Сатледж. Из доклада комиссии по расследованию: «По свидетельству очевидцев ... самолет совершал резкие эволюции в виде «горок», крена и «рыскания».
15.50. Пилоты «Пак-379» и «Чессны» слышат в эфире слабое восклицание бригадного генерала Наджиба Ахмеда, военного Секретаря президента: «Машхуд, Машхуд...»
15.50—15.51. «Килевая качка продолжала усиливаться, пока самолет не вошел в крутое пике, затем резко пошел вверх, вновь спикировал практически вертикально и в результате врезался в землю под углом 60°—65° примерно в 15 часов 52 минуты». (Из доклада комиссии.)
Итак, полный топлива «Пак-один» падает на тростниковое поле недалеко от деревни Лал Камал, примерно в 16 километрах от Бахавалпура.
15.52.—15.54. Самолет М. А. Бега совершает облет места катастрофы, после чего ложится на прежний курс в Исламабад. Как старший по должности после гибели Зия и А. Рахмана, М. А. Бег в радиограмме дает указание руководству вооруженных сил собраться на чрезвычайное совещание.
20.00. Радио Пакистана официально подтверждает гибель президента Зия-уль-Хака и сопровождающих его лиц, включая посла США. Председатель сената Гулам Исхак Хан приведен к присяге в качестве временного президента.
Диверсия или несчастный случай?
В тот же вечер, проинформировав о «глубоком проникновении врага в самое сердце нации», новый президент Гулам Исхак Хан заявил с решимостью найти виновных. Уже 17 августа по указанию начальника штаба ВВС Хакимуллы была создана комиссия в составе четырех офицеров во главе с коммодором Аббасом Хусейном — для расследования причин катастрофы. Фактически как ее составная часть работала «группа технической помощи и консультации» из США из шести человек во главе с подполковником Д. Совада, специально прибывшим из ФРГ. Одновременно с технической действовала и американская группа судебно-медицинских экспертов. Помимо этого, пакистанской стороной были образованы еще две комиссии: военной Межведомственной разведки ИСИ и гражданских спецслужб — Разведывательного бюро. Федерального бюро расследований Пакистана, а также полиции.
Осуществлявший на начальном этапе общий контроль за работой групп из США бригадный генерал Клайд Пфистер уже 23 августа сообщил пакистанским официальным лицам о своей «почти полной убежденности», что имел место не несчастный случай, а акт саботажа. Мнение К. Пфистера совпадало с настроениями в стране: по данным пакистанского института Гэллапа, в августе 1988 года около 51 процента опрошенных считали, что речь идет об умышленной диверсии и лишь 24 процента склонились в пользу технической неисправности.
Как и следовало ожидать, тотчас возникло множество версий. Газета «Нейшн» (Лахор) от 22 августа: все четыре двигателя самолета были одновременно заблокированы прямо в полете посредством дистанционной системы, установленной на советском или американском спутнике. Еще одна версия: «Геркулес» был сбит ракетой, пущенной с территории Индии. Наконец, самая экстравагантная версия: в катастрофе виноват ... сам Зия-уль-Хак, инсценировавший покушение на самого себя, чтобы иметь возможность ввести военное положение и отменить намеченные всеобщие выборы, — окружение генерала просто чего-то фатально не учло.
Доклад совместной пакистано-американской комиссии 18 октября 1988 года был опубликован.
Смоделировав полет и катастрофу на компьютерах «Локхида», специалисты сошлись в едином мнении: вырисовывается странная картина -- полностью исправный «Геркулес», пилотируемый опытнейшими офицерами ВВС, вскоре после взлета начинает вести себя в воздухе именно так, как повел бы покинутый экипажем или просто неуправляемый самолет: его резко бросает то вверх, то вниз, пока очередное пике не завершается трагически.
Что же происходило с летчиками 17 августа 1988 года? Ответ найти более чем непросто — «черного ящика», фиксирующего переговоры экипажа, на самолете президента не оказалось...
В кабине «Геркулеса» одновременно находились четверо: два летчика, штурман и бортинженер. Напрашивается вывод: в те роковые мгновения все четыре члена экипажа были либо мертвы, либо парализованы или в глубоком обмороке. Наиболее обоснованным выглядит предположение: пилоты «Геркулеса» стали жертвой отравляющего вещества — без цвета и запаха, обнаружить которое без специальных приборов они были просто не в состоянии. Баллончик с таким газом, замаскированный под безобидную банку для сока, термос или аэрозольную упаковку, легко пронести на борт, не вызвав особых подозрений. Само же отравляющее вещество могло быть любым — от известного всем с детства СО (угарный газ), усваиваемого кровью в 300 раз интенсивнее кислорода, до архисовременных синтетических, обладающих несравненно большей способностью к мгновенному поражению организма. Пилоты, теряя сознание, так и не почувствовали опасности, ибо в момент гибели на них не было даже кислородных масок.
Объясняя феномен работающего радио, можно предположить, что рука уже потерявшего сознание летчика рефлексно зафиксировалась на переключателе. Но почему никто из пассажиров не закричал (кроме Наджиба в дальнем конце отсека), не бросился на помощь, не попытался взять управление на себя? Система вентиляции и кондиционирования в отсеке президента и в кабине были автономными. В таком случае поражающая способность отравляющего вещества и скорость его распространения должны были быть весьма высокими, чтобы практически мгновенно парализовать 31 человека, находившегося на борту.
Нельзя сказать, что работа группы расследования была безуспешной, напротив, с самого начала особое подозрение вызвали корзины с манго, доставленные в качестве подарков Зия-уль-Хаку и А. Раффелу на борт «Геркулеса». Потенциально эти корзины вполне могли послужить тайником для взрывчатки, тем более что химический анализ показал наличие на кожуре плодов манго сурьмы и хлора. Некоторые обломки самолета хранили налет фосфора и серы. И уж совсем зловещими и подозрительными выглядели следы пентаэритрола тетранитрата (ПЭТН) — вещества, уже применявшегося ранее в ряде террористических актов.
Комбинируя обнаруженные вещества, пакистанские специалисты по боеприпасам сумели воссоздать детонатор, который в принципе мог быть использован для мини-взрыва, разрушившего внешне безобидную емкость с отравляющим веществом в ней. На фоне открытий экспертов вывод комиссии по этому вопросу был тем не менее весьма нерешителен: хотя присутствие указанных химических элементов игнорировать нельзя, сам этот факт «еще не может служить окончательным доказательством...».
СПЕШИТЬ НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО
Общий же вывод доклада представляется еще более странным: «В условиях отсутствия причин технического характера... комиссия полагает, что катастрофа, вероятнее всего, была результатом преступного акта или саботажа». Почему бы в таком случае не наоборот? Например, так: «В условиях отсутствия неопровержимых доказательств диверсии объяснить падение С-130 можно только необнаруженной неполадкой».
Непонятно, какие сомнения после обнаружения ПЭТН могли удержать высококвалифицированных специалистов от ясного и четкого вывода об имевшей место диверсии.
Но это далеко не единственное «белое пятно» в расследовании катастрофы самолета с позывными «Пак-один». Почему наряду с докладом технической комиссии ВВС не была опубликована информация военной и гражданской разведок, проводивших самостоятельное дознание?
Весьма странными выглядят некоторые действия пакистанских властей, последовавшие за катастрофой. Так, представителям компетентных органов и различных технических служб, для того чтобы прибыть на место падения президентского самолета, организовать тушение пожара и начать расследование по горячим следам, потребовались многие часы.
Не была ли такая задержка преднамеренной?
Сравнивая доклад комиссии ВВС, подготовленный, по мнению экспертов, на высоком профессиональном уровне, с другой информацией о гибели «Геркулеса», трудно уйти от впечатления, что некоторые факты и свидетельства сознательно не принимались во внимание. Например, данные о том, что за несколько десятков секунд до падения, когда самолет летел уже на крайне малой высоте, аварийная дверь «Геркулеса» каким-то образом открылась и многие наблюдавшие катастрофу заметили вылетавшие из нее кипы бумаг — то могли быть бортовые схемы и чертежи самолета. Как утверждали некоторые свидетели, двух пассажиров выбросило из «Геркулеса» еще до удара о землю. Комиссия обошла стороной эту информацию, хотя в ее же докладе прямо сообщается о ремонте аварийной двери самолета на аэродроме непосредственно перед отлетом Зия из Бахавалпура.
В неопубликованных расследованиях спецслужб, возможно, «похоронены» и объяснения некоторых других, ставших известными вскоре после катастрофы фактов. Так, хорошо информированная газета «Кувейт таймс», основываясь на американских данных, в сентябре 1988 года сообщила, не называя имен, о «трех лицах, которые, по невыясненным причинам, опоздали к отлету «Геркулеса». Значит, М.А. Бег, воспользовавшийся своим самолетом, был не одинок? А кому принадлежала легковая машина, брошенная утром в день покушения в аэропорту Бахавалпура? Почему этот факт был зафиксирован, но впоследствии как бы забыт?
ГРОБ ВМЕСТО САВАНА
Не надо быть специалистом в области судебной медицины, чтобы представить себе значение медицинского вскрытия для выяснения причин смерти. Обратимся к параграфу 33 доклада ВВС: «...к сожалению, должного патологоанатомического изучения останков погибших членов экипажа проведено не было. Использование отравляющего вещества, таким образом ... остается весьма вероятным».
Подобное признание поставило пакистанские власти в крайне неудобное положение. Однако не упомянуть об этом факте комиссия не могла, ибо в противном случае ее членам угрожало обвинение в попытке сокрытия доказательств, чего эксперты, и в первую очередь американские, стремились избежать.
Какие же шаги были предприняты сразу вслед за гибелью «Геркулеса»? Согласно поступавшим вечером 17 и 18 августа 1988 года противоречивым сведениям, пакистанским спецслужбам удалось обнаружить останки погибших, в том числе Зия, лишь к ночи 17 августа (тело покойного президента доставили в Исламабад вечером следующего дня, где вопреки исламской традиции оно было помещено не в саван, а в гроб). В связи с тем что пожар самолета изуродовал тела погибших, опознание, согласно газетным сообщениям, проводилось с участием американских экспертов по военным знакам различия и наградам.
Отказ от патологоанатомического анализа власти первоначально мотивировали исламским обычаем, предписывающим хоронить усопшего в течение суток. Однако такое оправдание несерьезно: похороны Зия состоялись в 2 часа дня 20 августа, а тела других жертв были переданы ближним лишь по прошествии двух суток после катастрофы. Кроме того, как удалось выяснить английскому журналисту Эдварду Эпстайну у врача ВВС Пакистана, согласно принятым в этой стране правилам тела летчиков, погибших в результате аварий, подлежат обязательному исследованию.
Э. Эпстайн связался с некоторыми сотрудниками военного госпиталя в Бахавалпуре, сообщившими ему независимо друг от друга интересные данные. По их свидетельствам, останки пассажиров и экипажа «Геркулеса» ночью 17 августа в специальных пластиковых пакетах были доставлены для анализа, который, как предполагалось, должна была провести группа американских и пакистанских врачей. Однако в полдень 18 августа, еще до прибытия медицинских специалистов, руководство госпиталя получило приказ приготовить останки для погребения, что и было сделано. Важнейшая информация о причине гибели оказалась, таким образом, в прямом смысле похоронена.
Гроб с телом Зия-уль-Хака не был выставлен в государственной резиденции, как об этом объявили заранее, и до траурной церемонии находился в военном госпитале под охраной. Что хотели скрыть власти от посторонних глаз?
Подозрения еще более усиливает открытие корреспондента «Ридерс дайджест» Джона Баррона, который со ссылкой на сотрудников пакистанских спецслужб сообщил, что «некоторые тела, включая членов, экипажа, извлеченные из-под обломков, серьезным образом не пострадали».
Межведомственный координатор расследования Ф. К. Бандиал, назначенный в сентябре 1988 года, попытался опровергнуть факты. В специальном заявлении уже в августе 1989 года он утверждал, что тела погибших были полностью уничтожены в результате взрыва четырех тонн горючего в крыльях «Геркулеса» и, главное, продолжавшегося четыре часа пожара. Если так, то почему пожар не тушили? Ведь, по свидетельству местных жителей, огонь полыхал гораздо дольше — вплоть до трех часов утра 18 августа. Бандиал, кроме того, начисто отрицал какое-либо противодействие следствию со стороны властей, имея в виду прежде всего запрет на химико-биологический анализ. Исследование же «чудом сохранившихся останков», по его утверждению, не принесло никаких существенных результатов. Тот факт, что покойных хоронили не в саванах, а в гробах, равно как и передачу родным останков погибших без судебно-медицинской экспертизы, представитель правительства объяснил «требованиями конкретной ситуации» и «гуманными соображениями...».
Разъяснение Бандиала оставляет многие обстоятельства гибели «Геркулеса» невыясненными, а порой просто загадочными.
Официальные государственные похороны Зия состоялись в Исламабаде, в крупнейшей мечети мира, открытой покойным президентом всего за 57 дней до собственной смерти и по горькой иронии судьбы носящей имя другой жертвы покушения — короля Саудовской Аравии Фейсала (застрелен в 1975 г.). Церемония 20 августа 1988 года была без преувеличения грандиозной — один из телекомментаторов даже разрыдался прямо в ходе репортажа... Однако в апреле 1989 года пакистанцев взбудоражило странное и неожиданное разъяснение министерства обороны, относящееся к установке герметичных отсеков (капсул) на самолетах типа С-130 «Геркулес» в Пакистане. Представитель военного ведомства сообщил, что единственный оборудованный таким образом самолет разбился в катастрофе под Бахавалпуром, причем «сам отсек обнаружен четыре дня спустя, а находившиеся в нем пассажиры захоронены недалеко от города»
Дальнейшее расследование привело пакистанских журналистов на старое кладбище в Басти Лал Камал, причем не мусульманское, а индусское! Вот лишь некоторые показания местных жителей, не назвавших себя. «... Те, кто исследовал район падения самолета, действительно обнаружили обожженные трупы на четвертый день после роковой аварии ... которые и увезли с собой на грузовиках». «Какие-то таинственные личности сами вырыли три могилы... и скрытно, торопясь, захоронили то, что собирались захоронить». Идет ли речь об одних и тех же телах? И что в таком случае покоится в мечети короля Фейсала в Исламабаде?
Нельзя, правда, исключать, что история с пропавшими трупами была искусственно раздута правительством Беназир Бхутто: премьер-министр стремилась не допустить, чтобы могила в Исламабаде превратилась в объект религиозного поклонения как место захоронения погибшего исламского мученика, едва ли не святого, и не использовалась консервативной оппозицией в своих целях. С другой стороны, свидетельства местных жителей выглядят достаточно убедительно, по крайней мере внешне.
Ф. Бандиал вообще избегал комментариев по столь деликатной проблеме, как и по ряду других.
Логично предположить, что эти тела просто не захотели найти вовремя. Вопрос также ждет своего окончательного и авторитетного ответа, но узнаем ли мы его когда-либо?
Заявления Ф. Бандиала, в свою очередь, вызвали резкую реакцию 37-летнего Эджаз-уль-Хака, бывшего сотрудника «Бэнк оф Америка», которому гибель отца открыла карьеру сына политического «мученика». Заявления Эджаза порой выглядят конъюнктурно и в некоторых случаях, очевидно, были рассчитаны на дискредитацию Беназир Бхутто и ее режима. Тем не менее свидетельства весьма важны для выяснения истинных причин и обстоятельств смерти Зия.
Как сообщил Эджаз-уль-Хак, местные жители передали ему «любимый Коран» отца, его личную кожаную сумку, комплект военной формы, четки, августовский номер «Риджерс дайджест», блокнот и даже лекарства. Людям, нашедшим эти предметы на месте катастрофы, власти якобы предложили избавиться от них. Попутно сын покойного президента фактически обвинил Ф. Бандиала в сговоре с Беназир, небрежностях при расследовании и попытках скрыть истинных виновников гибели.
Естественно, возникает вопрос: каким образом все эти предметы сохранились в губительном огне, полностью уничтожившем, как утверждал Бандиал, останки погибших? С другой стороны, обнаруженный Коран назывался в отдельных сообщениях уже в первые дни после катастрофы. Почему же Эджаз решил напомнить о переданных ему вещах и критиковать следствие лишь спустя 11 месяцев? Политический расчет — привлечь внимание к мероприятиям оппозиции в связи с годовщиной катастрофы, нанести ущерб правительству Беназир Бхутто — не меняет существа вопроса: наследник покойного президента счел возможным еще раз заявить о насильственной гибели отца.
ХОРОШО ЛИ ОХРАНЯЛИ ПРЕЗИДЕНТА?
И что не менее важно: охраняла ли его Межведомственная разведка (ИСИ) вообще? Если контейнер с отравляющим газом был подложен в «Геркулес» на тихом аэродроме в Бахавалпуре (а так, вероятнее всего, и произошло), то кто знал о предстоящем посещении стрельб и каким временем располагал готовивший покушение? Более или менее достоверными представляются следующие варианты событий. Согласно данным еженедельника «Хурмат», выходящего в Пакистане на языке урду, маршрут Зия был намечен еще 2 августа и в установленном порядке передан соответствующим службам. По подсчетам еженедельника, о ближайших намерениях президента знали около 15 человек, а также некоторые официальные лица в Бахавалпуре. Журналист Э. Эпстайн утверждает, не называя источника, что Зия согласился на поездку неохотно, после настойчивых приглашений генерал-майора Махмуда Дуррани, командира расквартированного в городе танкового корпуса и своего бывшего военного секретаря.
Информацию Э. Эпстайна попытался опровергнуть Ф. Бандиал, утверждая, что вопрос о посещении боевых стрельб танка М-1 был решен 5 августа 1988 года на совещании командиров корпусов, где Зия якобы лично, без нажима со стороны, сообщил о желании присутствовать на стрельбах. (Соответствующий приказ управления генштаба на этот счет был отдан 11 августа.) Однако поскольку Э. Эпстайн не сообщает, когда конкретно М. Дуррани удалось уговорить президента лететь, в Бахавалпур, то между сведениями Ф.
Бандиала и утверждениями английского журналиста, в сущности, нет противоречия и такое доказательство самостоятельности решения Зия не выглядит достаточно убедительным.
Ясно одно: если версия о насильственной гибели Зия верна, то без контактов с офицерскими кругами армии или разведки ИСИ злоумышленникам было не обойтись.
Насколько сложно было реализовать план покушения, имея точные данные о передвижениях генерала? «Геркулес» находился в Бахавалпуре без команды и пассажиров более 5 часов. «Пак-один» оставался на взлетной полосе, — отмечает Э. Эпстайн. — Мое расследование в аэропорту... показало, что пронести (в самолет. ) бомбу с отравляющим газом не было непреодолимой проблемой». Действительно, грузовая дверь «Геркулеса» ремонтировалась более двух часов, причем рабочие, среди которых были и гражданские лица, беспрепятственно входили и выходили из самолета, не подвергаясь личному досмотру. Вряд ли есть необходимость комментировать этот факт.
Существует и ряд вопросов, связанных с процедурой расследования катастрофы пакистанскими спецслужбами. Отказ от спецанализа останков погибших — не единственный шаг властей, заставляющий усомниться- в искренности их стремления установить истину.
продолжение
Обратимся к фактам, восстановив детали последнего полета президентского С-130 «Геркулес», позывные «Пак-один».
Хроника катастрофы
17 августа 1988 г. 8 час. 21 мин. Тяжелый четырехвинтовой «Геркулес», входящий в состав 35-го авиатранспортного крыла пакистанских ВВС, словно нехотя, отрывается от взлетной полосы авиабазы Чаклала неподалеку от Исламабада. На борту в специально встроенном комфортабельном отсеке Мухаммед Зия-уль-Хак, президент, он же начальник штаба армии, пять дней назад отметивший свое 64-летие. Вместе с президентом — цвет вооруженных сил: генерал Ахтар Рехман — «серый кардинал», председатель комитета начальников штабов, еще недавно руководивший всемогущественной Межведомственной разведкой страны (ИСИ) с ее 100 тысячами сотрудников и агентов (Зия доверял Рехману — через ИСИ широким потоком лилась помощь моджахедам. Правда, все больше оружия появлялось на базарах Северо-Западной пограничной провинции, включая пресловутые «секретные» зенитные ракеты «Стингер». Примечательно, что одна из первых версий причин катастрофы «Геркулеса» подразумевала использование именно этого оружия); генерал-лейтенант Мухаммед Афзал — неофициальный преемник и личный друг Зия, начальник управления генштаба; заместитель Зия на посту начальника штаба армии генерал Мирза Аслам Бег — спокойный, уравновешенный человек с репутацией далекого от политики профессионала; еще более двух десятков лиц в военной форме и с разным количеством больших и малых звезд на погонах.
9.17. «Геркулес» приземляется на аэродроме Бахавалпур, примерно в 550 км к юго-востоку от Исламабада. «Полет без происшествий» — будет лаконично отмечено в докладе комиссии по расследованию катастрофы.
9.31. Президентский кортеж направляется на полигон Хейпур Тамевали. Цель — наблюдение за демонстрационными испытаниями танка М-1 «Абрамс», который предполагается закупить за океаном.
10.30—12.00. Зия и его окружение присутствуют на стрельбах танка М-1, которые заканчиваются крайне неудачно. Разрекламированный, стоимостью 2,5 млн. долларов танк, которому пакистанские стратеги отводили основную ударную роль в «марше на Дели» в случае очередной войны с Индией, не поразил ни единой мишени. На стрельбах присутствовали посол США Арнольд Раффел и бригадный генерал Герберт Вассом, возглавлявший миссию США по оказанию военной помощи Пакистану!
12.30—14.30. Обед в честь гостей в расположении недавно сформированного танкового корпуса генерал-майора Махмуда Дуррани. Зия, по свидетельству очевидцев, в прекрасном, несмотря на неудачные стрельбы, расположении духа, отказывается остаться в Бахавалпуре еще на некоторое время и предлагает послу Раффелу и генералу Вассому обсудить возникшие проблемы на борту его «Геркулеса» на обратном пути в Исламабад.
15.30. Зия-уль-Хак прибывает на аэродром Бахавалпур. Его заместитель М. А. Бег докладывает президенту, что сделает остановку по пути в Исламабад, чтобы провести служебное совещание, а полетит на своем небольшом реактивном самолете.
15.35. Обратившись лицом к Мекке, президент совершает намаз (молитву) на взлетном поле и поднимается вместе со своими гостями на борт «Геркулеса».
15.42. Завершив облет территории базы, самолет «Чессна» службы безопасности докладывает руководителю полетов на земле, что опасности обстрела президентского «Геркулеса» террористами нет.
15.45. Разрешение на взлет получено. В районе аэродрома ясно, температура воздуха +37° С, легкий юго-восточный ветер, видимость —8 км.
15.46. «Геркулес» взлетает и начинает набор высоты.
15.47. «Геркулес» ложится на курс 26: северо-восток. 15.47. Самолет М. А. Бега начинает взлет.
15.47. Первый пилот «Геркулеса» подполковник Машхуд Хасан докладывает по радио расчетное время прибытия в Исламабад - 16.55.
— Диспетчер аэродрома Бахавалпур запрашивает «Пак-один» о местонахождении. Взлетевший ранее дублер, «Пак-379», одновременно просит уточнить данные о времени прибытия. Ответ Машхуда Хасана: «Я — «Пак-один», оставайтесь на связи...»
— Потеря связи с «Пак-один». Руководитель полетов в Бахавалпуре безуспешно пытается восстановить контакт с «Пак-один» через самолет М. А. Бега.
— По оставшемуся . неподтвержденным свидетельству одного из сотрудников диспетчерской вышки, в эфире слышен голос второго пилота: «Что ты делаешь, Машхуд?»
15.48. «Геркулес» на небольшой высоте пролетает над рекой Сатледж. Из доклада комиссии по расследованию: «По свидетельству очевидцев ... самолет совершал резкие эволюции в виде «горок», крена и «рыскания».
15.50. Пилоты «Пак-379» и «Чессны» слышат в эфире слабое восклицание бригадного генерала Наджиба Ахмеда, военного Секретаря президента: «Машхуд, Машхуд...»
15.50—15.51. «Килевая качка продолжала усиливаться, пока самолет не вошел в крутое пике, затем резко пошел вверх, вновь спикировал практически вертикально и в результате врезался в землю под углом 60°—65° примерно в 15 часов 52 минуты». (Из доклада комиссии.)
Итак, полный топлива «Пак-один» падает на тростниковое поле недалеко от деревни Лал Камал, примерно в 16 километрах от Бахавалпура.
15.52.—15.54. Самолет М. А. Бега совершает облет места катастрофы, после чего ложится на прежний курс в Исламабад. Как старший по должности после гибели Зия и А. Рахмана, М. А. Бег в радиограмме дает указание руководству вооруженных сил собраться на чрезвычайное совещание.
20.00. Радио Пакистана официально подтверждает гибель президента Зия-уль-Хака и сопровождающих его лиц, включая посла США. Председатель сената Гулам Исхак Хан приведен к присяге в качестве временного президента.
Диверсия или несчастный случай?
В тот же вечер, проинформировав о «глубоком проникновении врага в самое сердце нации», новый президент Гулам Исхак Хан заявил с решимостью найти виновных. Уже 17 августа по указанию начальника штаба ВВС Хакимуллы была создана комиссия в составе четырех офицеров во главе с коммодором Аббасом Хусейном — для расследования причин катастрофы. Фактически как ее составная часть работала «группа технической помощи и консультации» из США из шести человек во главе с подполковником Д. Совада, специально прибывшим из ФРГ. Одновременно с технической действовала и американская группа судебно-медицинских экспертов. Помимо этого, пакистанской стороной были образованы еще две комиссии: военной Межведомственной разведки ИСИ и гражданских спецслужб — Разведывательного бюро. Федерального бюро расследований Пакистана, а также полиции.
Осуществлявший на начальном этапе общий контроль за работой групп из США бригадный генерал Клайд Пфистер уже 23 августа сообщил пакистанским официальным лицам о своей «почти полной убежденности», что имел место не несчастный случай, а акт саботажа. Мнение К. Пфистера совпадало с настроениями в стране: по данным пакистанского института Гэллапа, в августе 1988 года около 51 процента опрошенных считали, что речь идет об умышленной диверсии и лишь 24 процента склонились в пользу технической неисправности.
Как и следовало ожидать, тотчас возникло множество версий. Газета «Нейшн» (Лахор) от 22 августа: все четыре двигателя самолета были одновременно заблокированы прямо в полете посредством дистанционной системы, установленной на советском или американском спутнике. Еще одна версия: «Геркулес» был сбит ракетой, пущенной с территории Индии. Наконец, самая экстравагантная версия: в катастрофе виноват ... сам Зия-уль-Хак, инсценировавший покушение на самого себя, чтобы иметь возможность ввести военное положение и отменить намеченные всеобщие выборы, — окружение генерала просто чего-то фатально не учло.
Доклад совместной пакистано-американской комиссии 18 октября 1988 года был опубликован.
Смоделировав полет и катастрофу на компьютерах «Локхида», специалисты сошлись в едином мнении: вырисовывается странная картина -- полностью исправный «Геркулес», пилотируемый опытнейшими офицерами ВВС, вскоре после взлета начинает вести себя в воздухе именно так, как повел бы покинутый экипажем или просто неуправляемый самолет: его резко бросает то вверх, то вниз, пока очередное пике не завершается трагически.
Что же происходило с летчиками 17 августа 1988 года? Ответ найти более чем непросто — «черного ящика», фиксирующего переговоры экипажа, на самолете президента не оказалось...
В кабине «Геркулеса» одновременно находились четверо: два летчика, штурман и бортинженер. Напрашивается вывод: в те роковые мгновения все четыре члена экипажа были либо мертвы, либо парализованы или в глубоком обмороке. Наиболее обоснованным выглядит предположение: пилоты «Геркулеса» стали жертвой отравляющего вещества — без цвета и запаха, обнаружить которое без специальных приборов они были просто не в состоянии. Баллончик с таким газом, замаскированный под безобидную банку для сока, термос или аэрозольную упаковку, легко пронести на борт, не вызвав особых подозрений. Само же отравляющее вещество могло быть любым — от известного всем с детства СО (угарный газ), усваиваемого кровью в 300 раз интенсивнее кислорода, до архисовременных синтетических, обладающих несравненно большей способностью к мгновенному поражению организма. Пилоты, теряя сознание, так и не почувствовали опасности, ибо в момент гибели на них не было даже кислородных масок.
Объясняя феномен работающего радио, можно предположить, что рука уже потерявшего сознание летчика рефлексно зафиксировалась на переключателе. Но почему никто из пассажиров не закричал (кроме Наджиба в дальнем конце отсека), не бросился на помощь, не попытался взять управление на себя? Система вентиляции и кондиционирования в отсеке президента и в кабине были автономными. В таком случае поражающая способность отравляющего вещества и скорость его распространения должны были быть весьма высокими, чтобы практически мгновенно парализовать 31 человека, находившегося на борту.
Нельзя сказать, что работа группы расследования была безуспешной, напротив, с самого начала особое подозрение вызвали корзины с манго, доставленные в качестве подарков Зия-уль-Хаку и А. Раффелу на борт «Геркулеса». Потенциально эти корзины вполне могли послужить тайником для взрывчатки, тем более что химический анализ показал наличие на кожуре плодов манго сурьмы и хлора. Некоторые обломки самолета хранили налет фосфора и серы. И уж совсем зловещими и подозрительными выглядели следы пентаэритрола тетранитрата (ПЭТН) — вещества, уже применявшегося ранее в ряде террористических актов.
Комбинируя обнаруженные вещества, пакистанские специалисты по боеприпасам сумели воссоздать детонатор, который в принципе мог быть использован для мини-взрыва, разрушившего внешне безобидную емкость с отравляющим веществом в ней. На фоне открытий экспертов вывод комиссии по этому вопросу был тем не менее весьма нерешителен: хотя присутствие указанных химических элементов игнорировать нельзя, сам этот факт «еще не может служить окончательным доказательством...».
СПЕШИТЬ НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО
Общий же вывод доклада представляется еще более странным: «В условиях отсутствия причин технического характера... комиссия полагает, что катастрофа, вероятнее всего, была результатом преступного акта или саботажа». Почему бы в таком случае не наоборот? Например, так: «В условиях отсутствия неопровержимых доказательств диверсии объяснить падение С-130 можно только необнаруженной неполадкой».
Непонятно, какие сомнения после обнаружения ПЭТН могли удержать высококвалифицированных специалистов от ясного и четкого вывода об имевшей место диверсии.
Но это далеко не единственное «белое пятно» в расследовании катастрофы самолета с позывными «Пак-один». Почему наряду с докладом технической комиссии ВВС не была опубликована информация военной и гражданской разведок, проводивших самостоятельное дознание?
Весьма странными выглядят некоторые действия пакистанских властей, последовавшие за катастрофой. Так, представителям компетентных органов и различных технических служб, для того чтобы прибыть на место падения президентского самолета, организовать тушение пожара и начать расследование по горячим следам, потребовались многие часы.
Не была ли такая задержка преднамеренной?
Сравнивая доклад комиссии ВВС, подготовленный, по мнению экспертов, на высоком профессиональном уровне, с другой информацией о гибели «Геркулеса», трудно уйти от впечатления, что некоторые факты и свидетельства сознательно не принимались во внимание. Например, данные о том, что за несколько десятков секунд до падения, когда самолет летел уже на крайне малой высоте, аварийная дверь «Геркулеса» каким-то образом открылась и многие наблюдавшие катастрофу заметили вылетавшие из нее кипы бумаг — то могли быть бортовые схемы и чертежи самолета. Как утверждали некоторые свидетели, двух пассажиров выбросило из «Геркулеса» еще до удара о землю. Комиссия обошла стороной эту информацию, хотя в ее же докладе прямо сообщается о ремонте аварийной двери самолета на аэродроме непосредственно перед отлетом Зия из Бахавалпура.
В неопубликованных расследованиях спецслужб, возможно, «похоронены» и объяснения некоторых других, ставших известными вскоре после катастрофы фактов. Так, хорошо информированная газета «Кувейт таймс», основываясь на американских данных, в сентябре 1988 года сообщила, не называя имен, о «трех лицах, которые, по невыясненным причинам, опоздали к отлету «Геркулеса». Значит, М.А. Бег, воспользовавшийся своим самолетом, был не одинок? А кому принадлежала легковая машина, брошенная утром в день покушения в аэропорту Бахавалпура? Почему этот факт был зафиксирован, но впоследствии как бы забыт?
ГРОБ ВМЕСТО САВАНА
Не надо быть специалистом в области судебной медицины, чтобы представить себе значение медицинского вскрытия для выяснения причин смерти. Обратимся к параграфу 33 доклада ВВС: «...к сожалению, должного патологоанатомического изучения останков погибших членов экипажа проведено не было. Использование отравляющего вещества, таким образом ... остается весьма вероятным».
Подобное признание поставило пакистанские власти в крайне неудобное положение. Однако не упомянуть об этом факте комиссия не могла, ибо в противном случае ее членам угрожало обвинение в попытке сокрытия доказательств, чего эксперты, и в первую очередь американские, стремились избежать.
Какие же шаги были предприняты сразу вслед за гибелью «Геркулеса»? Согласно поступавшим вечером 17 и 18 августа 1988 года противоречивым сведениям, пакистанским спецслужбам удалось обнаружить останки погибших, в том числе Зия, лишь к ночи 17 августа (тело покойного президента доставили в Исламабад вечером следующего дня, где вопреки исламской традиции оно было помещено не в саван, а в гроб). В связи с тем что пожар самолета изуродовал тела погибших, опознание, согласно газетным сообщениям, проводилось с участием американских экспертов по военным знакам различия и наградам.
Отказ от патологоанатомического анализа власти первоначально мотивировали исламским обычаем, предписывающим хоронить усопшего в течение суток. Однако такое оправдание несерьезно: похороны Зия состоялись в 2 часа дня 20 августа, а тела других жертв были переданы ближним лишь по прошествии двух суток после катастрофы. Кроме того, как удалось выяснить английскому журналисту Эдварду Эпстайну у врача ВВС Пакистана, согласно принятым в этой стране правилам тела летчиков, погибших в результате аварий, подлежат обязательному исследованию.
Э. Эпстайн связался с некоторыми сотрудниками военного госпиталя в Бахавалпуре, сообщившими ему независимо друг от друга интересные данные. По их свидетельствам, останки пассажиров и экипажа «Геркулеса» ночью 17 августа в специальных пластиковых пакетах были доставлены для анализа, который, как предполагалось, должна была провести группа американских и пакистанских врачей. Однако в полдень 18 августа, еще до прибытия медицинских специалистов, руководство госпиталя получило приказ приготовить останки для погребения, что и было сделано. Важнейшая информация о причине гибели оказалась, таким образом, в прямом смысле похоронена.
Гроб с телом Зия-уль-Хака не был выставлен в государственной резиденции, как об этом объявили заранее, и до траурной церемонии находился в военном госпитале под охраной. Что хотели скрыть власти от посторонних глаз?
Подозрения еще более усиливает открытие корреспондента «Ридерс дайджест» Джона Баррона, который со ссылкой на сотрудников пакистанских спецслужб сообщил, что «некоторые тела, включая членов, экипажа, извлеченные из-под обломков, серьезным образом не пострадали».
Межведомственный координатор расследования Ф. К. Бандиал, назначенный в сентябре 1988 года, попытался опровергнуть факты. В специальном заявлении уже в августе 1989 года он утверждал, что тела погибших были полностью уничтожены в результате взрыва четырех тонн горючего в крыльях «Геркулеса» и, главное, продолжавшегося четыре часа пожара. Если так, то почему пожар не тушили? Ведь, по свидетельству местных жителей, огонь полыхал гораздо дольше — вплоть до трех часов утра 18 августа. Бандиал, кроме того, начисто отрицал какое-либо противодействие следствию со стороны властей, имея в виду прежде всего запрет на химико-биологический анализ. Исследование же «чудом сохранившихся останков», по его утверждению, не принесло никаких существенных результатов. Тот факт, что покойных хоронили не в саванах, а в гробах, равно как и передачу родным останков погибших без судебно-медицинской экспертизы, представитель правительства объяснил «требованиями конкретной ситуации» и «гуманными соображениями...».
Разъяснение Бандиала оставляет многие обстоятельства гибели «Геркулеса» невыясненными, а порой просто загадочными.
Официальные государственные похороны Зия состоялись в Исламабаде, в крупнейшей мечети мира, открытой покойным президентом всего за 57 дней до собственной смерти и по горькой иронии судьбы носящей имя другой жертвы покушения — короля Саудовской Аравии Фейсала (застрелен в 1975 г.). Церемония 20 августа 1988 года была без преувеличения грандиозной — один из телекомментаторов даже разрыдался прямо в ходе репортажа... Однако в апреле 1989 года пакистанцев взбудоражило странное и неожиданное разъяснение министерства обороны, относящееся к установке герметичных отсеков (капсул) на самолетах типа С-130 «Геркулес» в Пакистане. Представитель военного ведомства сообщил, что единственный оборудованный таким образом самолет разбился в катастрофе под Бахавалпуром, причем «сам отсек обнаружен четыре дня спустя, а находившиеся в нем пассажиры захоронены недалеко от города»
Дальнейшее расследование привело пакистанских журналистов на старое кладбище в Басти Лал Камал, причем не мусульманское, а индусское! Вот лишь некоторые показания местных жителей, не назвавших себя. «... Те, кто исследовал район падения самолета, действительно обнаружили обожженные трупы на четвертый день после роковой аварии ... которые и увезли с собой на грузовиках». «Какие-то таинственные личности сами вырыли три могилы... и скрытно, торопясь, захоронили то, что собирались захоронить». Идет ли речь об одних и тех же телах? И что в таком случае покоится в мечети короля Фейсала в Исламабаде?
Нельзя, правда, исключать, что история с пропавшими трупами была искусственно раздута правительством Беназир Бхутто: премьер-министр стремилась не допустить, чтобы могила в Исламабаде превратилась в объект религиозного поклонения как место захоронения погибшего исламского мученика, едва ли не святого, и не использовалась консервативной оппозицией в своих целях. С другой стороны, свидетельства местных жителей выглядят достаточно убедительно, по крайней мере внешне.
Ф. Бандиал вообще избегал комментариев по столь деликатной проблеме, как и по ряду других.
Логично предположить, что эти тела просто не захотели найти вовремя. Вопрос также ждет своего окончательного и авторитетного ответа, но узнаем ли мы его когда-либо?
Заявления Ф. Бандиала, в свою очередь, вызвали резкую реакцию 37-летнего Эджаз-уль-Хака, бывшего сотрудника «Бэнк оф Америка», которому гибель отца открыла карьеру сына политического «мученика». Заявления Эджаза порой выглядят конъюнктурно и в некоторых случаях, очевидно, были рассчитаны на дискредитацию Беназир Бхутто и ее режима. Тем не менее свидетельства весьма важны для выяснения истинных причин и обстоятельств смерти Зия.
Как сообщил Эджаз-уль-Хак, местные жители передали ему «любимый Коран» отца, его личную кожаную сумку, комплект военной формы, четки, августовский номер «Риджерс дайджест», блокнот и даже лекарства. Людям, нашедшим эти предметы на месте катастрофы, власти якобы предложили избавиться от них. Попутно сын покойного президента фактически обвинил Ф. Бандиала в сговоре с Беназир, небрежностях при расследовании и попытках скрыть истинных виновников гибели.
Естественно, возникает вопрос: каким образом все эти предметы сохранились в губительном огне, полностью уничтожившем, как утверждал Бандиал, останки погибших? С другой стороны, обнаруженный Коран назывался в отдельных сообщениях уже в первые дни после катастрофы. Почему же Эджаз решил напомнить о переданных ему вещах и критиковать следствие лишь спустя 11 месяцев? Политический расчет — привлечь внимание к мероприятиям оппозиции в связи с годовщиной катастрофы, нанести ущерб правительству Беназир Бхутто — не меняет существа вопроса: наследник покойного президента счел возможным еще раз заявить о насильственной гибели отца.
ХОРОШО ЛИ ОХРАНЯЛИ ПРЕЗИДЕНТА?
И что не менее важно: охраняла ли его Межведомственная разведка (ИСИ) вообще? Если контейнер с отравляющим газом был подложен в «Геркулес» на тихом аэродроме в Бахавалпуре (а так, вероятнее всего, и произошло), то кто знал о предстоящем посещении стрельб и каким временем располагал готовивший покушение? Более или менее достоверными представляются следующие варианты событий. Согласно данным еженедельника «Хурмат», выходящего в Пакистане на языке урду, маршрут Зия был намечен еще 2 августа и в установленном порядке передан соответствующим службам. По подсчетам еженедельника, о ближайших намерениях президента знали около 15 человек, а также некоторые официальные лица в Бахавалпуре. Журналист Э. Эпстайн утверждает, не называя источника, что Зия согласился на поездку неохотно, после настойчивых приглашений генерал-майора Махмуда Дуррани, командира расквартированного в городе танкового корпуса и своего бывшего военного секретаря.
Информацию Э. Эпстайна попытался опровергнуть Ф. Бандиал, утверждая, что вопрос о посещении боевых стрельб танка М-1 был решен 5 августа 1988 года на совещании командиров корпусов, где Зия якобы лично, без нажима со стороны, сообщил о желании присутствовать на стрельбах. (Соответствующий приказ управления генштаба на этот счет был отдан 11 августа.) Однако поскольку Э. Эпстайн не сообщает, когда конкретно М. Дуррани удалось уговорить президента лететь, в Бахавалпур, то между сведениями Ф.
Бандиала и утверждениями английского журналиста, в сущности, нет противоречия и такое доказательство самостоятельности решения Зия не выглядит достаточно убедительным.
Ясно одно: если версия о насильственной гибели Зия верна, то без контактов с офицерскими кругами армии или разведки ИСИ злоумышленникам было не обойтись.
Насколько сложно было реализовать план покушения, имея точные данные о передвижениях генерала? «Геркулес» находился в Бахавалпуре без команды и пассажиров более 5 часов. «Пак-один» оставался на взлетной полосе, — отмечает Э. Эпстайн. — Мое расследование в аэропорту... показало, что пронести (в самолет. ) бомбу с отравляющим газом не было непреодолимой проблемой». Действительно, грузовая дверь «Геркулеса» ремонтировалась более двух часов, причем рабочие, среди которых были и гражданские лица, беспрепятственно входили и выходили из самолета, не подвергаясь личному досмотру. Вряд ли есть необходимость комментировать этот факт.
Существует и ряд вопросов, связанных с процедурой расследования катастрофы пакистанскими спецслужбами. Отказ от спецанализа останков погибших — не единственный шаг властей, заставляющий усомниться- в искренности их стремления установить истину.
продолжение
