СЕРДЕЧНАЯ РАБОТА

[carabaas]

В 1965 году украинский хирург Николай Амосов создал и первым в мире стал использовать при операциях на сердце искусственные клапаны с покрытием. Киевлянин произвел настоящий переворот в кардиохирургии и стал основоположником научной школы.

В Киев Николай Амосов впервые приехал в 1952 году. Приехал – да так и остался на всю жизнь, прожив здесь ровно 50 лет.

В чемодане 39-летнего хирурга лежала готовая к защите диссертация, третья в его жизни. Первую он написал еще во время Второй мировой войны – в перерывах между операциями во фронтовом передвижном госпитале. Однако защищать ее не довелось, ибо работа получила отрицательный отзыв. Желание заниматься наукой было столь сильным, что когда неожиданно возникла двухмесячная пауза – Амосов ожидал демобилизацию – он написал новую диссертацию.

Сменив военную шинель на гражданскую одежду, он нашел работу в Москве – в Институте скорой помощи им. Н. Склифосовского, но эта работа не принесла удовлетворения. Вчерашнему фронтовику поручили изучать медицинскую технику, а он мечтал о практической хирургии. И тогда он совершил поступок, не совсем обычный по тем временам: оставил Москву и уехал в провинциальный Брянск, где стал заведовать отделением в местной областной больнице.

В 1948-м Амосов, наконец, защитил диссертацию. А уже через год приступил к написанию еще одной – докторской. Она была готова в 1952 году и попала на рецензирование к академику Александру Бакулеву – одному из основоположников сердечно-сосудистой хирургии. Корифей положительно отозвался о работе диссертанта, и эта оценка во многом определила дальнейшую судьбу талантливого хирурга. Вскоре последовало приглашение возглавить клинику грудной хирургии в украинской столице.

Так Амосов оказался в Киеве. В марте 1953-го он успешно защитил докторскую диссертацию, а в сентябре возглавил кафедру хирургии в Киевском медицинском институте. Оперировал он в институтской клинике на ул. Рейтарской, причем уже тогда делал операции, которых до него Украина не знала. Рассказывают, один доцент даже пожаловался министру здравоохранения: «Запретите ему! Как можно! Он человека поперек перерезывает!»

1957 год оказался очень важным для Амосова. Осенью он поехал на конгресс хирургов в Мексику. «Самым важным событием поездки в Мексику, – вспоминал ученый много лет спустя, – была операция с аппаратом искусственного кровообращения, которую удалось увидеть впервые в жизни. Впечатление огромное. Вынь да положи, нужно добыть аппарат и начать оперировать! Только... Только ничего у нас нет. Значит, нужно сделать аппарат самим!

Конструкция не столь сложна, я же инженер» (в молодости Амосов параллельно учился и в медицинском, и в Индустриальном институтах, причем оба успешно закончил).

По возвращении в Киев ученый разработал аппарат искусственного кровообращения собственной конструкции, и за неделю изготовил чертеж. Одно киевское предприятие взялось изготовить этот аппарат, и слово свое сдержало.

На изготовление ушло два месяца. 10 марта 1960 года Амосов провел свою первую успешную операцию с применением аппарата искусственного кровообращения. Имя своего пациента – Коля Кравчук, мальчик с тяжелым врожденным пороком сердца – хирург запомнил на всю жизнь. В первый же год удалось сделать 50 подобных операций – больше, чем кто-либо другой в СССР. 47-летний киевлянин стал ведущим советским кардиохирургом.

Отработка операций с аппаратом искусственного кровообращения была продолжена в специально созданной лаборатории. К исследованиям подключились инженеры и математики, и это сотрудничество дало совершенно неожиданный результат: Амосов увлекся медицинской кибернетикой. Он познакомился с академиком Виктором Глушковым, создавшим в Киеве знаменитый Институт кибернетики. Довольно скоро выяснилось, что научные интересы двух ученых во многом совпадают. В результате в Институте кибернетики вскоре появился отдел биокибернетики. И возглавил его Николай Амосов.

Разработку совершенно нового научного направления начали с диагностики болезней с помощью ЭВМ, но постепенно расширили тематику до проблем искусственного интеллекта, моделирования личности и общества, глобальных проблем человечества. «К 1963 году, – писал Амосов, – наш Отдел биокибернетики уже работал на полную мощь. Доходило до сорока сотрудников. Имели двухэтажный лабораторный корпус».

В 1967 году профессор Фогель, председатель Общества кибернетиков США, прислал Амосову приглашение выступить с большим докладом на Национальной конференции в Вашингтоне по вопросам искусственного интеллекта. Фогель объяснил повод для приглашения – он прочитал изданную в Америке книгу Амосова «Моделирование мышления и психики», которая поразила его своей новизной и неординарностью подхода ко многим проблемам, связанным с искусственным интеллектом. В 1971 году эти идеи легли в основу знаменитого курса моделирования личности, прочитанного Амосовым в Киевском университете.

Однако увлечение медицинской кибернетикой не отодвинуло на второй план главное. «Хирургия шла первой строкой, – отмечал Амосов. – Хотя я теперь много бывал в своей «кибернетике», но оперировал так же много – 4-5 операций в неделю, и только сложные, с аппаратом искусственного кровообращения».

В 1962-м Амосов впервые в СССР произвел протезирование митрального клапана сердца, а три года спустя – первым в мире стал использовать искусственные клапаны с покрытием. В декабре 1969-го его избрали академиком.

Тогда же Амосов – человек непредсказуемых поступков – неожиданно увлекся писательством. И вскоре на его столе появилась аккуратная стопка бумаги. Это была повесть «Мысли и сердце» – об известном хирурге Седове (в этом персонаже угадывается сам автор), который готовится к операции, имеющей минимальные шансы на успех.

И – опять ошеломительный успех! Эту повесть, по словам Амосова, «переиздавали, наверное, раз сорок, почти во всех… основных странах мира. Это не преувеличение. Во всяком случае, английский французский, немецкий, итальянский, испанский языки присутствуют. А также шведский, финский, португальский, греческий, хинди… В те годы у меня была-таки слава: отрывки из «Мыслей и сердца» печатали еженедельники в Париже, Берлине, Мюнхене, Риме. Это кроме книжных изданий». А знаменитый журнал «Look» прислал в Киев корреспондента и фотографа, чтобы сделать интервью с автором нашумевшей книги.

Киностудия «Ленфильм» обратилась к академику с предложением экранизировать повесть «Мысли и сердце». В результате в 1968 году появился фильм «Степень риска», пользовавшийся успехом в прокате (его посмотрели более 16 млн. зрителей) и получивший приз на кинофестивале в Варне.

И хотя Амосов не собирался становиться писателем, своих литературных увлечений не оставлял. Из-под его пера вышли повесть «ППГ-22-66» (так назывался фронтовой госпиталь, в котором он был хирургом), роман «Записки из будущего», а также научно-популярные и мемуарные книги.

Академик Амосов был по-своему уникальным человеком: хирургом с мировым именем, кибернетиком, изобретателем, популярным писателем и даже автором фильма, получившего награду на международном кинофестивале! А недавно на карте Киева появилась и улица Николая Амосова.

By Stanislav Tsalyk