![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Кефир и Киев.
Этот напиток был привезен в Киев военными врачами с юга. В те времена о его целебных свойствах европейцы могли слышать только от ветеранов кавказских войн. В 80-е годы 19-го века Киев сохранял монополию на его изготовление и продажу. Вот как описывала местная пресса этот диво-напиток: " Напиток этот известен во многих местностях Кавказа, в Крыму и в Киеве, где его изготовлением занимается местный врач Яновский. На север от Киева он (напиток), кажется, не известен. "
Это всем известный нам кефир, а продавалася он в "Центральной молочной Тарасовой" и в кондитерской Семадени.
"Родиной кефира считается Северная Осетия. Поэтому именно "лица кавказской национальности" смогли первыми оценить как замечательные органолептические, так и не менее чудесные целебные свойства этого продукта. Но у жителей Северного Кавказа существовал обычай: нельзя было разглашать иноземцам ни при каких обстоятельствах секрет приготовления. Кефирные грибки не могли быть предметом купли-продажи, обмена, дарения и так далее. Нарушителя этого, на современный взгляд, странного обычая ожидало суровое наказание.
В Киеве производство кефира было налажено более 100 лет назад, производился он в специальных резервуарах - танках, а попробовать его можно было в аптеках города."
"Летом 1883 г. на одном из домов на Андреевском спуске в Киеве появилась табличка: "Врач Ф.Г.Яновский. Прием ежедневно". Обычная табличка начинающего терапевта, вчерашнего выпускника Университета св.Владимира. Киевляне не нуждались в объяснениях, кто такой Яновский, потому что в городе этого человека знал каждый, и каждый добавлял к его ученым степеням слова - "святой доктор", "киевский святой". Наверное, в значительно большей степени комментарии нужны нам, ибо сегодня в Киеве, д ля которого Феофил Гаврилович Яновский так много сделал, в котором приобрел в полном смысле этого слова добрую славу, мало кто помнит его. Даже среди коллег-медиков.
Именно Яновский основал и возглавлял первую в Киеве бактериологическую лабораторию, был основателем первых пригородных санаториев в Боярке и Пуще-Водице, возглавлял Общество ночных врачебных дежурств - предтечу станции скорой помощи. А еще были кафедра, блестящие лекции, чрезвычайно оригинальные научные работы. Поскольку в Киеве находилась уникальная бактериологическая станция, именно у нас впервые в мире и был разработан сухой кефир, легко превращавшийся в напиток. Он пользовался огромной популярностью во время походов. Ему приписывали уникальные целебные свойства и отпускали поначалу лишь в аптеках."
no subject
no subject
обожаю кехвір
no subject
no subject
no subject
Она мне рассказывала, каким образом рецепт кефира стал российским достоянием.
Там у них жил богатый карачаевец, державший большое молочное хозяйство. В частности, у него изготавливали кефир.
Рецепт, естественно, держали в строжайшем секрете.
И шпионов к нему подсылали, и подкупить его людей пытались - без результата.
Тогда к его сыну подослали шлюху ( чуть ли не из Питера), очень пышную и красивую девку ( когда я смотрела "Сибирский цирюльник" вспомнила, бабушкин рассказ). Парень потерял голову, вздумал на ней жениться, она им крутила, как хотела.
Заявила, что выйдет за него лишь в том случае, если он ей секрет кефира выдаст.
Нужно ли говорить, что она с культурой грибка и описанием процесса исчезла на следующий же день?!
no subject
no subject
Мы езили с компанией мотоциклистов в горы - всегда в одно и то же место, у нас там была стоянка оборудована.
И окрестные пастухи хорошо нас знали, всегда приходили в гости.
Они приносили нам самодельный кефир, который тут же, в горах, делали.
Это были нектар и амброзия вместе.
Я покупной кефир в рот не брала, а этого могла литр выпить.
no subject
no subject
Мы из кефира его делали или из катыка.
no subject
no subject
Сюзьма называется. Изумительно вкусная вещь.
no subject
no subject
Спасибо! - очень интересно...
(Anonymous) 2010-07-16 06:03 pm (UTC)(link)Юнна Мориц
ПУЩА-ВОДИЦА
А в десять лет была я старше – и намного.
Мне открывали страшные секреты,
и я жила без матери в лесу,
была там пуща и была водица,
водица-пуща, гуща и берлога,
и в той водице лунным пламенем согреты
русалки к мельничному плыли колесу,
за ними пылью водяной вилась дорога,
дощатый мост скрипел и гнулся от кареты,
а в той карете - черти ели колбасу.
И клала голову ко мне на подоконник
траву жующая бессонная корова
с рогами и со взором василиска,
хвостом обмахивая звезды за окном,
где было кладбище, и в нем - дитя-покойник,
поскольку наше поколенье нездорово
и с детства к смерти подходило слишком близко,
и даже в детстве – много ближе, чем потом.
А я была намного старше в десять лет,
чем в шестьдесят, в сто шестьдесят, в шестьсот и дале,
уже тогда я знала все, что здесь случится,
и весь клубок преображений, превращений
развернут был, мой предваряя след,
росла там пуща и плыла водица,
водица-пуща, рыба, зверь и птица,
на тридцать коек – шестьдесят сандалий,
и в дни довольно редких посещений
ко мне из деревянного трамвая,
с платочком яблок, с легкостью от Бога,
выпрыгивала мать, совсем малютка,
ее была я старше – и намного.
1997
www.morits.owl.ru