carabaas | Товарищ Сен-Жермен (Reply)

Современники считали Сен-Жермена сыном венгерского короля Ракоши, человеком, обладавшим секретом бессмертия. Умевшим превращать свинец в золото, делать искусственные бриллианты и повелевать духами. Смерть Сен-Жермена, окружена тайной. Никто из знавших его не мог поручиться. что он действительно умер. Поэтому никто из посвященных в тайны братства Розенкрейцеров не был удивлен, когда в 20-х годах нашего века на улицах нэповской Москвы появился человек; которого близкие называли графом Или Сен-Жерменом.

Впрочем, в быту он носил другое имя. Его звали Всеволодом Вячеславовичем Белюстиным, и каждое утро он шел из дома на углу Трубной площади и Неглинной на Кузнецкий мост, в Наркомат иностранных дел, где составлял обзоры зарубежных газет и журналов. А вот после работы в кругу ближайших друзей он превращался в мага и учителя, поскольку попытался на российской почве возродить подлинное розенкрейцерство. Подлинные розенкрейцеры были в первую очередь учеными-практиками, экспериментаторами. Они пытались создать «единую науку», объединив знания, с одной стороны, своих предшественников-естествоиспытателей, какими были тогда алхимики, врачи, строители, рудознатцы, астрологи и астрономы, математики и механики, а с другой стороны, магов, каббалистов, гадателей, языческих жрецов и заклинателей духов. Но овладение тайной изготовления «философского камня», способного превращать любые металлы в золото, не было для них главным. Розенкрейцеры полагали, что овладение тайной вещества и стихийными вилами — только средство совершенствования природы самого человека, способ приблизить его к божественному знанию, совершенствуя собственную личность.

Первым, кто дерзнул пойти по пути древних розенкрейцеров в России, был Всеволод Белюстин. Известно, что Белюстин родился в конце прошлого века в семье генерала, позднее сенатора. Еще до окончания Александровского лицея по специальности филолога-языковеда, Белюстин заинтересовался спиритизмом, астрологией, оккультизмом. Годы гражданской войны он провел в Крыму, но в Белой армии не служил, в эмиграцию не уехал и в 1922 году вернулся в Москву, где с 1924 по 1932 год работал в Народном комиссариате иностранных дел в качестве переводчика. Затем как бывший дворянин он был уволен из комиссариата, весной 1933 года арестован, но вскоре освобожден.

Каким образом рядовой работник комиссариата иностранных дел оказался во главе тайного мистического Ордена? Среди многочисленной литературы, издевавшейся в России до революции и посвященной магии и оккультизму, обращали на себя внимание две книги молодого инженера путей сообщения В. А. Шмакова — «Священная книга Тота» и «Пневматология». Именно они заставили Белюстина искать знакомства со Шмаковым. Оно произошло в мае 1923 года на квартире у Шмакова, где собирались весьма примечательные люди. Здесь встречались представители самых различных взглядов и духовных устремлений: антропософы, члены Ордена тамплиеров, теософы, масоны, богоискатели, православные священники и сектанты. Попав в такое общество, Белюстин сразу же занял в нем ведущее положение. Шмаков вскоре уехал из Москвы — сначала в Прагу, а затем в Аргентину, где умер в 1929 году. С его отъездом Белюстин стал подлинным главой московских розенкрейцеров, оставшихся без руководства, и в 1926 году основал Московский Орден неорозенкрейцеров «орионийского посвящения».

В отличие от широкого круга посетителей Шмакова, Орден Белюстина насчитывал только 16 человек. Его члены имели разные степени посвящения и, соответственно, располагались по рангам. В отличие от руководителей других орденов и обществ, целью Белюстина было, как показал один из членов Ордена на допросе в ОГПУ, «достижение астрального посвящения», то есть «жизни в двух мирах» — на физическом уровне в физическом теле и одновременно астральном. Подлинная цель состояла в подготовке к овладению магическими способностями древних розенкрейцеров. Достичь этого следовало путем длительных тренировок, перестройки сознания в определенном направлении, использования оккультных знаний древних в сочетании с алхимией и астрологией.

Понятно, что все это очень скоро закончилось. По нелепой случайности ОГПУ в феврале 1928 года арестовало последователей Белюстина — Чеховского и Тегера, а вместе с ними и еще два десятка молодых людей. Судьба их, как и десятков тысяч других ни в чем не повинных людей, в то тревожное время оказалась плачевной. Зато московский Сен-Жермен оправдал свою репутацию мага и каббалиста: продержав его три месяца на Лубянке, органы отпустили пленника. Трудно сказать, что тогда ему помогло: магические силы или то, что он в свое время отказался знакомиться с Чеховским и его последователями. Тайные общества потому и называются тайными, что от непосвященных скрыта их внутренняя жизнь. Можно выяснить имена их членов, места собраний, результаты деятельности, но мысли, чувства, поступки всегда оказываются за завесой тайны. Московские розенкрейцеры стремились к власти — сначала над стихийными силами Земли и Космоса; затем к власти над мировыми силами Зла, чтобы стать владыками мира и облагодетельствовать человечество…

Вторично Белюстин был арестован в апреле 1940 года — в Сталинабаде, нынешнем Душанбе, куда он уехал из Москвы преподавать иностранные языки. После ареста его привезли в Москву. Все шло, как обычно: составлялись протоколы, назывались имена. Но когда дело было завершено, и Белюстин должен был предстать перед Военным трибуналом, он отказался подписать себе расстрельный приговор, и дело лопнуло. С фактами в руках он доказал сначала прокурору, а затем и Военному трибуналу, почему он не был и не мог быть шпионом, а все, что написано в протоколах, — их совместная со следователем выдумка. И был оправдан по тому самому страшному пункту обвинения. Однако поскольку в 1933 году он признался, что Орден розенкрейцеров является его детищем, тот же Военный трибунал приговорил Белюстина к 10 годам лагерей. Где он отбывал свой срок? Когда умер? Это остается загадкой. Сведений о его смерти не смогли найти ни в 1957 году, когда он был полностью реабилитирован, ни в наши дни. Он сошел с «физического» плана жизни, пользуясь выражением оккультистов, как настоящий граф Сен-Жермен, не оставив никаких доказательств своей смерти. ОТСЮДА