![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
А раньше все было не так
Награфоманил текст о том, как раньше печатали фотки вручную. Чтобы его было не так скучно читать - разбавил старыми фото из семейного альбома.
(800×591)
В наши дни трудно представить человека, у которого нет фотоаппарата – настолько просто стало фотографировать и печатать снимки. В самом крайнем случае цифровая фотокамера находится в мобильном телефоне. Процесс съемки настолько автоматизирован, что надо только навести камеру и нажать кнопку – все остальное фотоаппарат сделает сам.
Определит расстояние, освещенность объекта съемки, наведет резкость, дождется улыбки и щелкнет – фото готово! Современные «мыльницы» могут снимать в полной темноте, в движении, делать несколько снимков в секунду, записывать видео и звук. Потом снимки «сгоняют» на компьютер, сортируют, выбирая наиболее удавшиеся кадры, кадрируют и, записав на флэшку или диск, несут в фотолабораторию, где в течении часа можно получить готовые отпечатки уже в «твердом виде». Самые нетерпеливые печатают фотографии в домашних условиях на собственном фотопринтере.
А раньше все было не так. Не у каждого был свой собственный фотоаппарат. Занятие фотолюбительством было не самым дешевым увлечением. А, учитывая расходы на проявку пленок и печать фотографий, это хобби можно назвать и дорогим для рядового гражданина СССР.
Для начала надо было купить фотоаппарат. Выбор был не маленьким. Можно было купить «Смену», а постаравшись можно было разжиться такими камерами, как «Киев» или «Зенит». Все зависело от целей, которые ставил перед собой начинающий фотолюбитель.
Большинство советских граждан остановили свой выбор на фотоаппарате «Смена- 8М». И это не шутка. Суммарный объём выпуска моделей «Смена-8» (1963—71 гг.) и «Смена-8М» (1970 — середина 1990-х гг.), отличавшихся только внешним оформлением и отсутствием автоспуска на модели 8М, превысил 20 000 000 экземпляров. «Смена-8М» занесена в книгу рекордов Гиннесса, как самый массовый фотоаппарат в мире.
Фотоаппараты семейства «Смена» при весьма низкой цене обладали неплохими техническими характеристиками, благодаря чему получили очень широкое распространение, в том числе как инструмент обучения начинающих фотографов в фотокружках и фотоклубах. За пределами СССР «Смены» продавались как под оригинальным названием, так и под марками Cosmic-35, Global-35 и др.
Потом надо было купить пленку. «Свема» или «Тасма» с разными показателями светочувствительности (32, 64, 130 или 250) – вот и весь выбор. Чаще всего пленка продавалась просто смотанной в рулон или намотанной на катушку, кассету надо было приобретать отдельно. И, запершись в ванной или туалете, погасив свет, завернув руки с фотоаппаратом и пленкой в одеяло, покрываясь от напряжения испариной, заряжать пленку в фотоаппарат. Не всегда это удавалось сделать с первой попытки. Некоторые любители предварительно проводили тренировки на свету, используя уже проявленные или уже испорченные при неудачных попытках пленки.
Иногда везение позволяло приобрести продукцию гэдэровской компании ORWO. Пленки цветные и обратимые, фотобумага, реактивы для проявки и печати. Когда в магазин "ФОТО" на пл. Л.Толстого завозили пленку ORWO, выстраивались многометровые очереди фотолюбителей, бравших ее блоками (по десять голубеньких пленок в блоке).
Наконец, настал тот момент, когда фотоаппарат заряжен и можно нажимать на спуск. И опять ситуация радикально отличалось от нынешней, поскольку количество кадров на пленке было не бесконечным и беречь приходилось каждый кадр. Нельзя было просмотреть отснятые кадры и удалить из памяти фотоаппарата неудачные. Поэтому с особой тщательностью выбиралась точка сьемки, наводилась резкость и нажимался спуск. Каждый кадр стоил денег.
Снимали праздники, выезды на природу, обязательно брали с собой фотоаппарат в отпуск. Первые шаги малыша, первый и последний звонки в школе – все памятные моменты хотелось сохранить в своем фотоальбоме. Но для этого пленку еще надо было проявить, а фотографии напечатать.
Для проявки нужны были специальный бачок и реактивы. Пленку наматывали на специальную спираль и прятали внутрь бачка. Все эти процедуры тоже необходимо было производить при полном отсутствии света – в полной темноте. Наматывать пленку на спираль было непросто. Важно было чтобы витки пленки на спирали не соприкасались иначе слипнутся и пропадут кадры, которые делались с таким трудом.
Затем в бачок заливали проявитель. При этом важно было соблюдать температуру реактивов – иначе с пленки горячий проявитель смоет эмульсию и «пиши пропало». Проявка, промывка, фиксация (для нее использовали фиксаж, который еще по старой памяти многие называли «закрепителем»), еще одна промывка – процесс проявки одной пленки занимал где-то около часа. Интересно, что фиксаж и проявитель можно было использовать для проявки нескольких пленок. Поэтому я, например, ждал, когда накопится некоторое количество отснятых пленок, а уже потом начинал проявлять и печатать.
И вот, наконец, настает момент истины – раскрыт бачок, извлечена спираль и с нее разматывается уже проявленная фотопленка. Волнение достигает своего граничного предела – все ли кадры хорошо получились, нет ли «двойной экспозиции» (когда два кадра накладываются друг на друга)? Пленка для просушивания крепится прищепкой на бельевой веревке в ванной или на кухне, и начинаются приготовления к самому ответственному из процессов – печати.
Черно-белые фотографии печатали при красном свете, в отличие от цветных фото для печати которых требовалась почти полная темнота. То есть какой-то свет светофильтр фонаря пропускал, но все равно не было видно ничего. И требования по соблюдению температуры реактивов были намного строже. Я пытался печатать цветные фотографии несколько раз, но всегда результаты были далеки от идеальных, хотя и пленки, и фотобумага, и реактивы были импортными гэдээровскими ORWO. Намного лучше получались слайды, диапозитивы, которые делались на обратимой цветной пленке. Они выходили яркими и сочными.
Для печати фотографий требовался специальный фотоувеличитель – достаточно крупногабаритное устройство на кронштейне, вмонтированном в столешницу.
Занавешены окна, плотно закрыты двери, в фотоувеличитель заправлена пленка, выключен свет и на столе расставлены рамка для кадрирования, красный фонарь и кюветы с растворами. Все готово и начинается печать – процесс трудоемкий и волнующий.
Очень важно, чтобы во время печати фотографий никто не ворвался в комнату, где это происходит, распахнув настежь двери и с вопросом «Ну как у вас здесь получается? Можно уже посмотреть?» впустив губительный для фотоматериалов свет. Случалось и такое.
Когда фотобумагу с еще непроявленой фотографией опускаешь в кювету с проявителем, все замирает вокруг и останавливается время. Легко покачивая кювету, видишь, как на секунду назад еще белоснежном листке медленно проявляются застывшие моменты прошлого – улыбаются новобрачные, дети идут в школу, зажигаются огни на новогодней елке.
Вот кадр проявлен до достаточной плотности и, ополоснув его в кювете с водой, ты опускаешь его в фиксаж. И так пока не закончатся кадры на пленках, все постепенно перекочевывает на фотобумагу. Печать закончилась – снимки сушат на той же бельевой веревке, прикрепив их прищепками.
Можно, конечно, было использовать и глянцеватель. На нем фотографии, отпечатанные на глянцевой бумаге, приобретали неповторимый блеск и не скручивались в трубочку как после сушки на веревке. Но глянцеватели стоили недешево, да и купить их было непросто. Они были дефицитным товаром. За ними надо было побегать по магазинам.
Я сушил фотографии, прикатывая их к оконным стеклам. Когда они высыхали, то с треском отскакивали от окон и падали на пол. Но иногда они могли намертво присохнуть к окну и тогда их приходилось отмачивать и повторять процедуру.
Потом, когда фотографии были готовы, их вставляли в фотоальбомы и разглядывали по вечерам, показывали гостям.
Иногда, разглядывая альбомы со старыми черно-белыми снимками, мне кажется что я снова чувствую запах проявителя и что руки мои еще не высохли от реактивов.
(800×591)
В наши дни трудно представить человека, у которого нет фотоаппарата – настолько просто стало фотографировать и печатать снимки. В самом крайнем случае цифровая фотокамера находится в мобильном телефоне. Процесс съемки настолько автоматизирован, что надо только навести камеру и нажать кнопку – все остальное фотоаппарат сделает сам.
Определит расстояние, освещенность объекта съемки, наведет резкость, дождется улыбки и щелкнет – фото готово! Современные «мыльницы» могут снимать в полной темноте, в движении, делать несколько снимков в секунду, записывать видео и звук. Потом снимки «сгоняют» на компьютер, сортируют, выбирая наиболее удавшиеся кадры, кадрируют и, записав на флэшку или диск, несут в фотолабораторию, где в течении часа можно получить готовые отпечатки уже в «твердом виде». Самые нетерпеливые печатают фотографии в домашних условиях на собственном фотопринтере.
А раньше все было не так. Не у каждого был свой собственный фотоаппарат. Занятие фотолюбительством было не самым дешевым увлечением. А, учитывая расходы на проявку пленок и печать фотографий, это хобби можно назвать и дорогим для рядового гражданина СССР.
Для начала надо было купить фотоаппарат. Выбор был не маленьким. Можно было купить «Смену», а постаравшись можно было разжиться такими камерами, как «Киев» или «Зенит». Все зависело от целей, которые ставил перед собой начинающий фотолюбитель.
Большинство советских граждан остановили свой выбор на фотоаппарате «Смена- 8М». И это не шутка. Суммарный объём выпуска моделей «Смена-8» (1963—71 гг.) и «Смена-8М» (1970 — середина 1990-х гг.), отличавшихся только внешним оформлением и отсутствием автоспуска на модели 8М, превысил 20 000 000 экземпляров. «Смена-8М» занесена в книгу рекордов Гиннесса, как самый массовый фотоаппарат в мире.
Фотоаппараты семейства «Смена» при весьма низкой цене обладали неплохими техническими характеристиками, благодаря чему получили очень широкое распространение, в том числе как инструмент обучения начинающих фотографов в фотокружках и фотоклубах. За пределами СССР «Смены» продавались как под оригинальным названием, так и под марками Cosmic-35, Global-35 и др.
Потом надо было купить пленку. «Свема» или «Тасма» с разными показателями светочувствительности (32, 64, 130 или 250) – вот и весь выбор. Чаще всего пленка продавалась просто смотанной в рулон или намотанной на катушку, кассету надо было приобретать отдельно. И, запершись в ванной или туалете, погасив свет, завернув руки с фотоаппаратом и пленкой в одеяло, покрываясь от напряжения испариной, заряжать пленку в фотоаппарат. Не всегда это удавалось сделать с первой попытки. Некоторые любители предварительно проводили тренировки на свету, используя уже проявленные или уже испорченные при неудачных попытках пленки.
Иногда везение позволяло приобрести продукцию гэдэровской компании ORWO. Пленки цветные и обратимые, фотобумага, реактивы для проявки и печати. Когда в магазин "ФОТО" на пл. Л.Толстого завозили пленку ORWO, выстраивались многометровые очереди фотолюбителей, бравших ее блоками (по десять голубеньких пленок в блоке).
Наконец, настал тот момент, когда фотоаппарат заряжен и можно нажимать на спуск. И опять ситуация радикально отличалось от нынешней, поскольку количество кадров на пленке было не бесконечным и беречь приходилось каждый кадр. Нельзя было просмотреть отснятые кадры и удалить из памяти фотоаппарата неудачные. Поэтому с особой тщательностью выбиралась точка сьемки, наводилась резкость и нажимался спуск. Каждый кадр стоил денег.
Снимали праздники, выезды на природу, обязательно брали с собой фотоаппарат в отпуск. Первые шаги малыша, первый и последний звонки в школе – все памятные моменты хотелось сохранить в своем фотоальбоме. Но для этого пленку еще надо было проявить, а фотографии напечатать.
Для проявки нужны были специальный бачок и реактивы. Пленку наматывали на специальную спираль и прятали внутрь бачка. Все эти процедуры тоже необходимо было производить при полном отсутствии света – в полной темноте. Наматывать пленку на спираль было непросто. Важно было чтобы витки пленки на спирали не соприкасались иначе слипнутся и пропадут кадры, которые делались с таким трудом.
Затем в бачок заливали проявитель. При этом важно было соблюдать температуру реактивов – иначе с пленки горячий проявитель смоет эмульсию и «пиши пропало». Проявка, промывка, фиксация (для нее использовали фиксаж, который еще по старой памяти многие называли «закрепителем»), еще одна промывка – процесс проявки одной пленки занимал где-то около часа. Интересно, что фиксаж и проявитель можно было использовать для проявки нескольких пленок. Поэтому я, например, ждал, когда накопится некоторое количество отснятых пленок, а уже потом начинал проявлять и печатать.
И вот, наконец, настает момент истины – раскрыт бачок, извлечена спираль и с нее разматывается уже проявленная фотопленка. Волнение достигает своего граничного предела – все ли кадры хорошо получились, нет ли «двойной экспозиции» (когда два кадра накладываются друг на друга)? Пленка для просушивания крепится прищепкой на бельевой веревке в ванной или на кухне, и начинаются приготовления к самому ответственному из процессов – печати.
Черно-белые фотографии печатали при красном свете, в отличие от цветных фото для печати которых требовалась почти полная темнота. То есть какой-то свет светофильтр фонаря пропускал, но все равно не было видно ничего. И требования по соблюдению температуры реактивов были намного строже. Я пытался печатать цветные фотографии несколько раз, но всегда результаты были далеки от идеальных, хотя и пленки, и фотобумага, и реактивы были импортными гэдээровскими ORWO. Намного лучше получались слайды, диапозитивы, которые делались на обратимой цветной пленке. Они выходили яркими и сочными.
Для печати фотографий требовался специальный фотоувеличитель – достаточно крупногабаритное устройство на кронштейне, вмонтированном в столешницу.
Занавешены окна, плотно закрыты двери, в фотоувеличитель заправлена пленка, выключен свет и на столе расставлены рамка для кадрирования, красный фонарь и кюветы с растворами. Все готово и начинается печать – процесс трудоемкий и волнующий.
Очень важно, чтобы во время печати фотографий никто не ворвался в комнату, где это происходит, распахнув настежь двери и с вопросом «Ну как у вас здесь получается? Можно уже посмотреть?» впустив губительный для фотоматериалов свет. Случалось и такое.
Когда фотобумагу с еще непроявленой фотографией опускаешь в кювету с проявителем, все замирает вокруг и останавливается время. Легко покачивая кювету, видишь, как на секунду назад еще белоснежном листке медленно проявляются застывшие моменты прошлого – улыбаются новобрачные, дети идут в школу, зажигаются огни на новогодней елке.
Вот кадр проявлен до достаточной плотности и, ополоснув его в кювете с водой, ты опускаешь его в фиксаж. И так пока не закончатся кадры на пленках, все постепенно перекочевывает на фотобумагу. Печать закончилась – снимки сушат на той же бельевой веревке, прикрепив их прищепками.
Можно, конечно, было использовать и глянцеватель. На нем фотографии, отпечатанные на глянцевой бумаге, приобретали неповторимый блеск и не скручивались в трубочку как после сушки на веревке. Но глянцеватели стоили недешево, да и купить их было непросто. Они были дефицитным товаром. За ними надо было побегать по магазинам.
Я сушил фотографии, прикатывая их к оконным стеклам. Когда они высыхали, то с треском отскакивали от окон и падали на пол. Но иногда они могли намертво присохнуть к окну и тогда их приходилось отмачивать и повторять процедуру.
Потом, когда фотографии были готовы, их вставляли в фотоальбомы и разглядывали по вечерам, показывали гостям.
Иногда, разглядывая альбомы со старыми черно-белыми снимками, мне кажется что я снова чувствую запах проявителя и что руки мои еще не высохли от реактивов.
 |  |  |  |  |
| 2leep.com | ||||
no subject
(no subject)
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
no subject
(no subject)
no subject
Он к этому времени к фотографии остыл.
Хозяйство состояло из:
Фотоаппарат "Зоркий-5" - 1 шт.
Фотоувеличитель ("Ленинград"??) - 1 шт.
Бачок для проявки пленок - 2 шт.
Кюветы (мы их называли ванночками), пинцеты - несколько шт.
Кассеты для пленок - несколько шт.
Глянцеватель - 1 шт.
Толстая книга "Искусство фотографии" - 1 шт.
Одним словом - целое состояние!
Смотрю на твои ч/б фото и чувствую запах фото-химикатов...
Да, а глянцеватель у нас был с сюрпризом, до того как я до него добрался, он несколько лет простоял в сарае, где на нем обильно отметились мыши.
Когда я его включал, можно было убегать из дома, так он озонировал.
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
(no subject)
no subject
no subject
no subject
а пленки orwo можно было отослать на проявку в ГДР, кстати.
no subject
Мне повезло больше: Увеличитель нева-4, несколько камер, включая такие оригинальные как "спутник"
Набор светофильтров для цветной печати. Кстати, я экспериментировал с чешскими реакивами и бумагой Фома-Колор. Но похвастаться все равно особо нечем. Все они со временем стали грустно пурпурного цвета :(
А если повезло, можно было просочиться в фотолабораторию, к примеру, института. Получить доступ к аппаратам вроде киев-88, салют-с, объективам волна, юпитер или зверский мто-1000.
Очень позитивный ритуал. а сейчас хдр одним нажатием на экран телефона :)
(no subject)
(no subject)