carabaas | Тайна одного захоронения

Они тащили эти гробы через полстраны до Новороссийска, а потом везли их морем в Крым только для того, чтобы в конце концов поставить в Севастополе на орудийные лафеты.

Теперь их волокли через город дюжие битюги, сзади чеканила шаг офицерская рота - похоронный эскорт, а за ней шли те из дроздовцев, кого отпустили с фронта.

Генералов Дроздовского и Туцевича было решено предать земле. Их торжественно отпели в соборе, а потом в похоронной процессии остался только один священник. Он шагал впереди, за ним шли сотни людей, но казалось, что нет никого,- таким было молчание. Уже смеркалось, вспыхнули кем-то приготовленные факелы, долетавшие с моря порывы ветра пытались загасить пламя, оно колебалось, и в мерцающем свете все происходившее казалось какой-то дикой фантасмагорией.

Это впечатление еще более усилилось, когда за городом процессию остановили, а священника попросили прочитать последнюю заупокойную молитву. Обнажились головы, торжественные и печальные слова прощания поплыли над ними. Потом вперед вышел одетый в дроздовскую форму генерал, а за ним безмолвно встали пятеро офицеров в масках.

- Господа, - хрипло сказал генерал, - дальше пойдут только эти пятеро. Им доверено сохранить в тайне место погребения наших вождей, план могил будет только у них. Но придет время, из этих могил извлекут прах героев, и в белокаменной Москве над ними воздвигнут монументы. Клянемся, что ради этого мы не пожалеем наших жизней!

На смену клятвенному эху пришел орудийный гром салюта. Привычные битюги и ухом не повели. Гробы двинулись дальше, процессия повернула обратно.

Вот так, по воспоминаниям очевидцев, в начале осени 1920 года похоронили двух видных деятелей „белого" движения.

Зачем же понадобилось делать это тайно, если Крым еще находился под властью Врангеля? Ответ на этот вопрос надо искать не только в биографиях покойных, но и в особенностях возникновения белой гвардии. Вначале, как известно, она состояла сплошь из офицеров. На это и рассчитывали ее создатели. Бывший верховный главнокомандующий генерал Алексеев говорил, что до февраля в русской армии было 400 тысяч офицеров, а если к белым придет хоть десятая часть и к ней добавить 60 тысяч солдат, то стотысячная армия спасет Россию.

Расчеты Алексеева не оправдались, хотя к белым пришло значительно больше десятой части офицерского корпуса царской армии. Вопреки ожиданиям того же Алексеева десятки тысяч офицеров пошли на службу в Красную Армию. Весьма ответственные посты во время гражданской войны занимали в ней генералы Бонч-Бруевич, Раттель, Сытин, Николаев и другие. Возглавлял этот список знаменитый генерал Брусилов, который в 1920 году был назначен председателем Особого Совещания при Главнокомандующем Вооруженными Силами Республики. Главкомами стали бывшие полковники Вацетис и Каменев. Блистательную военную карьеру сделали в эти годы бывшие подпоручики Тухачевский, Уборевич, Эйдеман, войсковой старшина Миронов, прапорщик Федько. Когда дело касалось сражений, решающим фактором были все-таки полководческие способности, а не партийный стаж.

Нечто подобное, хотя и на иной лад, происходило в стане белых. Протекционизм, происхождение, богатство уже не играли той роли, что в царской армии. На первый план выдвигались люди не только одаренные в военном отношении, но и сумевшие доказать свою храбрость. Это в полной мере относилось и к тем, о чьих похоронах идет речь.
К сожалению, о Туцевиче известно немного. Во время первой мировой войны был полковником-артиллеристом. Именно там приобрел опыт организации артогня, который потом с успехом использовал. За взятие населенного пункта Хорды, где артиллерия сыграла решающую роль, Врангель лично произвел Туцевича в генералы. В бою у станции Лозовая новоиспеченный генерал был убит.

Несколько больше известно о Дроздовском, чье имя носили отборные полки белой армии. Родился Михаил Гордеевич Дроздовский в 1889 году в семье потомственных военных. Еще мальчишкой как доброволец участвовал в русско-японской войне. После ее завершения окончил не только военное училище, но и академию. В первую мировую командовал полком на румынском фронте.

О храбрости Дроздовского рассказывали легенды. Говорили. что во время самого жестокого боя, находясь под обстрелом, он спокойно ест черешни из фуражки или грызет насыпанные туда семечки. Однополчане утверждали - подражает Пушкину.

Пусть не волнуются те, кто хорошо знаком с произведениями великого поэта. Да, именно Пушкину, считали находившиеся на румынском фронте офицеры, а не герою знаменитого „Выстрела". Дело в том, что среди этих офицеров было много выходцев из Бессарабии и в их семьях из поколения в поколение передавались рассказы о том, что, находясь здесь в ссылке, поэт участвовал в нескольких дуэлях. Во время одной из них он стоял под дулом пистолета и ел черешни из фуражки, а потом перенес этот эпизод в свое широко известное произведение.

Как бы там ни было, популярность полковника в офицерской среде была чрезвычайно велика. Потому именно за ним пошли после распада румынского фронта около тысячи офицеров. Сформированный им офицерский полк Дроздовский искусно провел на Дон через занятые войсками Центральной Рады и частями Красной Армии территории.
В полку Дроздовского существовал культ личной храбрости. Во время атаки командиры рот и батальонов находились впереди цепей. Под обстрелом шли в полный рост. Считалось, что если командир под огнем залег, после боя он должен подать рапорт с просьбой отрешить его от должности. В такой обстановке ротами и батальонами нередко командовали поручики и капитаны, в подчинении у которых могли быть и полковники.

В конечном счете этот полк стал поистине гвардией белых. Его бросали на наиболее опасные участки, и дроздовцы, как они себя именовали, весьма этим гордились. Численно полк превосходил бригаду, а то и дивизию Краской Армии. Одна только офицерская рота насчитывала более 400 человек. Со временем полк преобразовали в бригаду, а потом и в дивизию. В ней уже было немало солдат, хотя отбор их производился строго индивидуально. Офицеры, включая и тех, кто находился на положении рядовых, получали денежное содержание согласно своему офицерскому званию.

Произведенный незадолго до смерти в генералы Дроздовский был ранен в ногу 31 октября 1918 года. Рана загноилась, и 1 января 1919 года он скончался. Только после этого второй офицерский полк стал официально называться полком имени генерала Дроздовского.

Дроздовцы разделили судьбу войск Деникина, их триумф и разгром. 13 марта 1920 года они оказались в Новороссийске. Этот день позже назвали днем смерти деникинской армии. Брошенные подводы с разного рода военным имуществом. Тысячи бесхозных лошадей, мечущихся по улицам города. Но самое страшное - в порту, где толпы людей штурмуют сходни отплывающих кораблей.

Погрузившись в полном порядке, дроздовцы увезли свои лазареты с ранеными, артиллерию и среди прочего имущества - два гроба, один - с телом Дроздовского, другой - с телом Туневича. Сподвижники белых генералов решили похоронить их только в Москве, которая после их смерти казалась еще близкой. Не теряя веру в победу даже в последующие месяцы отступления, они волокли с собой и эти гробы.

И вот начало осени 1920 года в Крыму, еще отсеченном от Советской России мощными укреплениями на Перекопе. Отсидеться за ними наиболее дальновидные из белых генералов, вопреки утверждениям нашей официальной историографии, вовсе не надеялись. Потому и решили предать земле Дроздовского и Туцевича на „последнем", по выражению белых, „клочке русской земли".

Тайна, которой было окружено это погребение, объяснялась жестокостью братоубийственной гражданской войны. В боях дроздовцы не просили пощады, но и сами не давали ее. Как признавался в своих воспоминаниях последний командир дроздовской дивизии генерал Туркул, основанием для расстрела пленного могло быть выражение его лица. Красным хорошо была известна свирепость дроздовцев, и им платили той же монетой. Месть могла распространиться и на мертвых.

Опасаясь этого, командиры дроздовцев только пятерым из защитников осажденного Крыма доверили тайну погребения. По всей вероятности, те унесли ее в могилу. Ведь с тех пор прошло ни много ни мало семьдесят с лишним лет. Но даже если бы план размещения могил и нашелся, вряд ли удалось бы их найти в перепаханном бомбами и снарядами во время минувшей войны Севастополе.

Видимо, тайна эта так и останется нераскрытой. Только отзвук ее дошел до наших дней - как напоминание о полных трагических событий годах, когда в смертельной схватке сходились на своей земле сыновья одного Отечества.