Не по доброй воле расстался. Родительская была. Меня в 15 с половиной привезли в Россию, а сами по новому месту службы отправились, где мне нельзя было быть: сослуживцам потом отдали, наверное. Если бы моя, даже без ламп не расстался бы: сам всё старое собираю. Раритет — пишмашинка, немецкая «Olympia», примерно моя ровесница, конца 1940-х. До сих пор в рабочем состоянии: на ней несколько сотен страниц напечатал, скрепками чинил, только несколько лет назад на покой отправил.